Читать книгу День Филонова онлайн

• Письмо – роман, жанр, коему не одерридеть.
• Нет такого места «нигде», только – «здесь».
• Роман – не дискурс как стиль, заметь,
• Роман – мы сами и есть.

• Мы сами – слова утраты, которые Себе кричит
• Взыскующий любви Бог.
• Мы – не морзянка, исчезающая в ночи,
• Мы – диалог.

• Заканчиваю. Прости! Не взыщи за многословный ответ,
• От которого (подпись, дата, прощай)
• Ещё серее, поди, твой невский рассвет,
• Стылее чай.

• Жёлтый, книжный, облетает —
• Пястью лет – с осины лист.
• В ветре свиста не хватает:
• Умер честный атеист.

• Внепартиен, необузен,
• Густоперчен, как центон,
• Тих, классичен, русск, внеруссен,
• По-еврейски умер он.

• И воскрес, весьма встревожен:
• Там, средь света и весны,
• Вдруг узнал, что в Царстве Божьем
• Переводы не нужны;

• Что единым, птичье-смычным,
• Светозарным языком
• Хоры ангелов синичьи
• Распевают там о Том,

• Кто – не То, а Тот, Который
• Есть Искомый, Вся Всего,
• Переводами из Фора
• И латынью пел Кого;

• И воспрял к сраженью снова
• (С Милым – рай и в неглиже!)
• Фехтовальщик Бога-Слова:
• Запись, выписка, туше.

• У кого это (спросите – найдёте):
• Слово стало не текстом, но плотью
• (Прочитано в плотном тексте) – пальцем в небо!
• Текст и есть плоть (хлеба);
• Вот во плоти вероятностная тема:
• Внутри текста мы – энтимема:
• Раз в слезах, как в лучах, утром мое лицо,
• И в руке подрагивает копьецо,
• В восковой бочок просфоры наставленное упруго —
• Значит, вечной будет весна старшего, светлого друга!
• Логика вероятного, лошадка конника
• Аристотеля, скрытого платоника,
• Риторика вечности сей,
• Которую вам уж давно проиллюстрировал Алексей, —
• Беседуя по солнечным гравиям райского сада,
• Куда и мне бы, неучу, надо, —
• Полюбоваться на вас, подслушать издалека
• (При служении Ангелов) – а пока
• Слёзы, читают часы, частицы и вечная память,
• Чаша лучится гравированными боками,
• Хлеб и вино как животворящий Текст
• (Чтущий да ест!),
• Имя ваше, на белом камне, вплетено в акростих,
• И свет танцует, обнимает пылинки, не впитывая их.

«Между прочим, у Гомера есть девять пониманий смерти» – и ниже, до конца с. 199