Во сне она летала. Нагишом.

Поскольку сон вершился в полнолунье.

И приземлилась возле самой клуни

на дедов двор, заросший спорышом.

Трава – как бархат под босой ногой.

А третьи петухи еще не пели…

Она металась в скомканной постели:

ей стало стыдно быть сейчас нагой.

Вовсю светила полная луна.

Вдруг во дворе Варвара не одна?

Она прикрыться чем-то захотела,

украдкой двор просторный оглядела,

как детство незабвенный, но увы…

И увидала… Книжные шкафы:

они образовали во дворе

огромное дубовое каре!

Не ульи, не рогожные мешки,

что так уместны во дворе крестьянском,

а золотые блещут корешки

на русском, на французском,

на испанском!

Не чечевица или там фасоль

горой лежали у беленой хаты,

а выставляясь всяк на свой фасон,

тисненые теснились фолианты.

А хутор спал. Молчали петухи.

Луна смотрела вниз на эту небыль.

Но за какие, собственно, грехи

стояли книги под открытым небом?

Скользя по оксамиту спорыша,

приблизилась она к шкафам огромным.

Саднила оголенная душа,

взалкавшая Брокгауза с Эфроном.

И как ей сон от яви отличить,

а женственность свою – от малолетства?

Когда б ей эти книги получить

все разом, задарма (сиречь – в наследство).

В конце концов, ни золото монет,

ни жемчуга, сапфиры и топазы,

ни рослый дог и ни шотландский плед

не тронули ее души ни разу.

А зависти в ней не было и нет.

И как бы ни жила она убого,

роскошный ни один аппартамент

не вызвал нарекания на Бога.

Единственное, что ее влекло,

что привносило в жизнь немного света,

что возбудить желание могло:

шагреневая кожа раритета!

Те книги вожделенны и важны,

какими ей не обладать от веку:

три поколенья, минимум, должны

такую собирать библиотеку!

За что же ей страдания сии,

тяжелые душевные вериги?

Ведь часто, отрывая от семьи,

отец и мать ей покупали книги.

И много книг.

Но книг обыкновенных:

нет букинистов в городках военных!

Отец бы мог, не надрывая жил,

скопить для дочерей добра немало,

когда бы дослужился и дожил

до должности штабного генерала.

Под хвост попала как-то раз шлея:

женился на молоденькой литовке.