Читать книгу Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 1 онлайн

Разве у нас было единство, когда у нас существовали различные группы вроде «рабочей оппозиции», демократического централизма, группы троцкистов и т. д.? Нет. Тогда не было единства. Это было состояние раскола внутри партии. Затем у нас эти платформы стали постепенно отмирать и, по недавним словам тов. Зиновьева, у тов. Троцкого осталась такая маленькая платформа, на которой стоит только т. Троцкий и на которую нельзя никому больше сесть. А потом вы, тов. Зиновьев, стали вскарабкиваться на эту платформу и теперь сидите на ней и собираете на ней беспринципную группу. Теперь вы пытаетесь представить партию в таком виде, что аппарат все зажал. Это не так207.

За вопросом о том, «большой» или «маленькой» платформой пользовались Троцкий и Зиновьев, явно стояла специфическая неуверенность, равно свойственная и ЦК, и оппозиции: партийные «платформы» лишь виртуально опирались на те или иные группы рядовых коммунистов. Споры о том, за кого на самом деле партийные массы, оставались фоном любой элитной дискуссии в РКП(б) с момента появления первых оппозиций в 1918 году. Но что мы можем сказать о настроениях в партийных низах, если даже листовки оппозиции по большей части – продукт творчества высокообразованных партийных деятелей? Считало ли, например, левое студенчество Ленинграда себя в каком-то смысле суверенным и имеющим право диктовать свои позиции собственным вождям? Мы располагаем лишь очень ограниченным числом источников, которые отчасти проливают свет на то, какими настроениями питались рядовые оппозиционеры и что они думали о противостоянии оппозиции и Политбюро в разгар происходящего. Во всяком случае, в отдельных текстах, стилизованных под «народные» жанры и происходящих из оппозиционной среды, можно обнаружить как минимум отпечаток идентичностей, которые авторы приписывали участникам этой среды.

В фонде Ворошилова в центральном партийном архиве можно найти любопытный документ: стилизацию под песню городских хулиганов «Гаврила / Два громилы», известную с начала 1920‑х в крупных городских центрах России. Круг авторов этого текста определяется проще: это точка зрения ленинградской оппозиции второй половины 1925 года, за несколько месяцев до XIV съезда.