Читать книгу Жизнь, которая словно навечно онлайн

Закончив фразу, Рудковски взмахнула до боли сжатым кулаком. Жесты – знаки препинания, написанные в воздухе, и тот, какой столь убедительно изобразила сейчас Катерина, означал восклицание.

«А что насчет абсолютного вверения собственной жизни в небрежные руки судьбы? Сегодня ты не выходишь на улицу, полагая, что сломанный каблук – это знак сторониться внешних опасностей, а завтра пускаешь под колеса малыша, ведь «на все воля Божья»? Уж не возведено ли здесь, в Геттинберге, доверие року в ранг закона?»

Так Катерина, пленница собственных чувств, внезапно ее захлестнувших, швыряла предположениями и догадками. Девушке невдомек было, что уже с минут пять она обращает немые вопросы к терпеливой, покорной стеле. Впрочем, едва заметив возникшую «собеседницу», Катерина тотчас стала оправдываться. Будто памятник мог и слышать, и слушать, а после распустить доверенные ему секреты по округе.

«Да-да, не спорю, я и сама порой доверяюсь велениям сердца, знакам судьбы. Но надо же знать и меру!»

Катерина обращалась не то к себе, не то к монументу. Адресат обладал не особенной важностью, поскольку бессовестной лгуньей Рудковски боялась прослыть перед всеми. Наконец, истощив повод для философствований, она вплыла в напускное спокойствие и, покончив с войной красноречий, попыталась утихомирить разгул мысли:

«Я всего лишь хочу сказать, что крайность не может сулить ничего хорошего, даже если по природе своей она задумана нести добро. Я могу обратиться к вселенской подсказке, но не переложить в ее руки ответственность моей целой жизни».

Девушке показалось, что на время, отведенное ею же для борьбы с собственными эмоциями, дыхание ее останавливалось и только сейчас она смогла произвести шумный выдох.

Катерина стояла на месте, являвшим собой ее конечную цель, и вместе с тем с досадой признавала: эта цель давно была ею утрачена, а место и вовсе не представляло собой никакой больше ценности. Оно уступило долю внимания, справедливо отведенного девушкой на него, Катерининым мыслям. Те унесли ее далеко за пределы Геттинберга.