Читать книгу Интеграция онлайн

– Ну, во-первых, сейчас не Рождество. А во-вторых, не путайте, фрау Оберлайдер, арабов и турков. Боюсь, турки обидятся. Они же полвека уже в Германии интегрируются. Они работают, учатся, хорошо знают язык… Они родились здесь… многие считают себя более немцами, чем турками.

– Ой, я вас умоляю, – фыркнула, закинув ногу за ногу, женщина почти двухметрового роста. – Меньше всего я думаю об этом. Скажите, Маргарита, месяц продержится этот классический маникюр?

– Все будет зависеть от того, как вы, фрау Оберлайдер, будете за ним ухаживать, – ответила я, отодвигая стул за давней знакомой. – Приходите к шести вечера. Будем пить глювайн, танцевать сальсу и петь караоке.

Больше клиентов у меня не было. Я быстро стала сдвигать маникюрные столы в угол, где уже покоилась кушетка для педикюра, тазы и стульчики с всевозможными лотками, чемоданчиками с инструментами и всякой всякостью. Затем, с ловкостью бармена на кермесе, из безликих коробок, взятых в аренду на вечер, я собрала четыре легких конструкции барных столиков, за которыми, как предполагалось, гости стоя будут пить горячее вино. Рядом со мной, словно ласточки, мелькали мастер по перманенту, косметолог, массажистка. Все что-то раздвигали, расставляли и украшали. Уже приехал диджей с певичкой. Звучала музыка, и настроение у всех было праздничное.

Пришло время ставить две огромные кастрюли для производства европейского угощения в зимние вечера: глювайна с корицей. Огромным половником разливался по стаканам вызывающий легкий кашель вязкий напиток, далеко распространяющий в воздухе восточный аромат. Поскольку на вечеринку были приглашены многие, живущие по соседству, а они могли прийти с детьми, то для них в другой кастрюле варилось вкусное какао и тоже разливалось большим половником по глиняным чашкам. Дети играли в отдельной комнате, они смеялись над чем-то, наперебой рассказывали что-то, мешая немецкие слова с русскими и турецкими. Им было совсем не важно, кто они по национальности. Им было важно, во что они играли.

За время вечеринки я выходила на улицу четыре раза: в машину отнести сумки, встретить массажистку и помочь ей принести сумки, два раза подышать свежим воздухом, и каждый раз я проходила мимо бомжа, сидящего на тротуаре, не понимая, почему он молча, уставившись в пол, сидит, и с ним никто ни о чем не говорит. Я решила угостить его.