Читать книгу Моя работа в Москве и Финляндии в 1939-1941 гг. онлайн

23 ноября из Стокгольма в Хельсинки прибыл генерал Эрнст Линдер. Один дипломат сказал ему, что посол Соединённых Штатов в Москве Штейнгардт, недавно побывавший в Стокгольме, говорил, что, по его разумению, Советский Союз не станет нападать на Финляндию и предпринимать какие-либо военные действия против Финляндии, несмотря на разрыв переговоров. Подобное мнение, известие о котором быстро докатилось до Хельсинки, способствовало укреплению оптимистических взглядов.

26 ноября я сделал запись в своём дневнике о встрече с Таннером, которому рассказал о встрече с Маннергеймом, отметив, что маршал весьма обеспокоен сложившейся ситуацией. Он считает, что нам надо прийти к соглашению с Советским Союзом, а также быть готовыми договориться по вопросу о базе. «Я спросил, что думает правительство? У Таннера не было никакой новой информации. Вопрос о переговорах сейчас не обсуждается. Таннер полагал, что мы можем подождать неделю-другую, прежде чем приступать к каким-либо действиям. Я сказал, что Эркко не способен разобраться с этим вопросом. По моему мнению, он, Таннер, должен стать министром иностранных дел». Что ответил Таннер, я не записал. Помню лишь, что он отверг эту мысль.

В тот же день, 26 ноября, произошёл инцидент в местечке Майнила. Молотов вручил Ирьё-Коскинену ноту, в которой утверждалось, что советские войска, находившиеся на Карельском перешейке в районе деревни Майнила, подверглись артиллерийскому обстрелу со стороны Финляндии, в результате чего погибли трое рядовых и один младший командир, ранено семь рядовых и двое из командного состава. В ноте отмечалось, что советское правительство на недавних переговорах с Таннером и мною неоднократно указывало на опасность, которую несёт сосредоточение многочисленных регулярных войск в непосредственной близости от границы в направлении Ленинграда. Советское правительство отмечало, что сосредоточение финляндских войск под Ленинградом не только создает угрозу Ленинграду, но и представляет на деле враждебный акт против СССР, уже приведший к нападению на советские войска и к жертвам. «Советское правительство не намерено раздувать этот возмутительный акт нападения со стороны частей финляндской армии, может быть, плохо управляемых финляндским командованием. Но оно хотело бы, чтобы такие возмутительные факты впредь не имели места. Ввиду этого советское правительство, заявляя решительный протест по поводу случившегося, предложило финляндскому правительству отвести свои войска подальше от границы на Карельском перешейке – на 20–25 километров, и тем предотвратить возможность повторных провокаций». «Нота Молотова не содержит угроз. По своим требованиям она весьма умеренна», – записал я в своём дневнике.