Читать книгу Моя работа в Москве и Финляндии в 1939-1941 гг. онлайн

К числу оптимистов относился прежде всего министр иностранных дел Эркко, с которым я встретился позже в тот же вечер 18 ноября и которому рассказал о разговорах с Маннергеймом и Вальденом. Из моего дневника: «Говорил с Эркко. Он сказал, что от России не слышно никаких плохих новостей. Газеты не нападают на нас. Посол Ирьё-Коскинен ничего не сообщает. Эркко не боялся, что русские предпримут против нас какие-либо военные действия. […] Эркко, как обычно, был весьма оптимистичен. “Можешь спокойно отправляться в отпуск”, – сказал он мне. Эркко, казалось, думал, как и прежде, что русские отказались от требований базы». Оптимизм Эркко распространялся и на состояние военных дел. «Наши оборонные возможности вовсе не так плохи», – писал он мне перед моим третьим отъездом в Москву. В это время в Финляндии зачитывались книгой одного военного «Оборона Финляндии», в которой в радужном свете были представлены наши военные возможности. Её наперебой расхваливали в различных газетах.

20 ноября я записал в дневнике о своём посещении Таннера в Министерстве финансов, где рассказал о моих беседах с Маннергеймом и Вальденом, а также упомянул то, что мне сказал Эркко. Я спросил, собирается ли правительство предпринимать какие-либо меры. Из моего дневника: «Таннер рассказал, что сегодня было заседание внешнеполитической комиссии правительства. На нём было решено, что половина мобилизованных войск будет распущена по домам. […] Таннер сказал, что не получил никаких вестей с границы. Нет никаких подтверждений того, что русские собирают войска против нас. В правительстве полагают, что, по крайней мере, этой зимой русские не будут нас беспокоить и, следовательно, не начнут никаких военных действий. Думают, что мы можем быть спокойны. […] Поэтому правительство, во всяком случае, в настоящий момент, не будет предпринимать никаких действий для возобновления переговоров с Советским Союзом. Всё останется так, как есть на сегодняшний момент».

Это, как и решение о начале учёбы в школах с 1 декабря, показывает со всей достоверностью, сколь далеки от всяческих военных конфликтов были мысли представителей правительственных кругов. Вера в то, что Советский Союз не начнёт зимнюю военную кампанию, превалировало в некоторых военных кругах. Такую точку зрения мне изложил один из высших офицеров Генштаба. Маршал Маннергейм и по этому вопросу придерживался иного мнения.