Читать книгу Девять рассказов. Идиш литература в переводах Вадима Чернера онлайн

Она просмотрела эти бумаги, и я заметил, что в какой-то момент её глаза увлажнились. Она, не стесняясь, достала носовой платок и им вытирала слезу за слезой.

Она проговорила плачущим голосом:

– Я тоже имела к этому отношение. Мой муж был в Одессе писателем, гебраистом.

– Где же он сейчас?

– Он погиб.

– Как так?

– Не надо спрашивать. Я занимаю ответственный пост на государственной службе и не нужно об этом говорить.

– Могу я знать, как было вашего мужа имя?

– Нет.

Она захотела покончить со всеми вопросами и обратилась ко мне официальным тоном:

– Итак, нужно заняться вашим трудоустройством. Вас надо трудоустроить туда, где вы могли бы питаться: в пекарню, в больницу, в ресторан… Ну, хорошо…

Она выписала мне чек на суму тридцать рублей и сказала:

– Вы сможете получить по этой квитанции тридцать рублей в следующей комнате. Ваши документы пока оставьте у меня. В четыре часа, когда я окончу работу, зайдите ко мне.

В дверях она бросила взгляд на мою причёску и сказала с улыбкой:

– Литературная шевелюра, тем не менее, ещё при вас остаётся. Не волнуйтесь, скрепите себя, вам больше не придётся голодать.

Она открыла дверь и сказала по-русски, чтобы все могли слышать:

– Вы должны проявлять терпение. Время военное. Страдает вся страна.

И строго добавила по-русски:

– До свидания.

Я получил деньги по квитанции и отошёл с горсткой купюр в руке. Я уже знал из практики, что нельзя открыто держать деньги в руках. Итак, я опустил деньги в карман. Но к карманам также особо доверия не было, поскольку карманы срезали, потому в кармане, держал я эту сумму в руке.

Ноги мои уже были не такими колодами, так мне показалось, и я зашагал к базарчику, чтобы что-нибудь перекусить. Я чувствовал, после долгих месяцев, что-то обнадёживающее в окружающем меня мире. Тёплое солнце в январе так гладило мои конечности, точно ласковая рука. Моя врождённая черта к наблюдениям, к рассматриванию всего, что меня окружает, стала вновь пробуждаться во мне.

Я хотел сейчас всё что угодно провернуть, чтобы к четырём часам, на время, когда у меня была назначена встреча, как-нибудь облагообразить свой прискорбный вид. Я постригся, сходил в баню, чистильщик начистил мои туфли в заплатах. Ровно в четыре часа дня я появился в канцелярии.