Читать книгу Парадокс Крапивина онлайн

Он посидел, достал телефон и набрал номер старшей сестры.

– Да, Катя, привет. Хорошо. А сами? Как Коля? Тима уже во второй класс пошел? Растет. Слушай, у меня такой вопрос, наверное, странный. Ты же в детстве любила читать? Всякие там гостьи из будущего и человеки-амфибии? Ну да. Скажи, а ты такого автора знаешь – Крапивин? Да? Да ладно. Ага, ага. Ну спасибо. Да так, друг тут исследование проводит.

Странное дело, Катерина почти слово в слово сказала то же, что и Арсений. Как она была удивлена, когда познакомилась с творчеством этого автора, что не знала его раньше. Хотя по всем статьям выходило так, что должна была знать.

Задумчиво покрутив в руках гаджет, Петр положил его на стол. Посмотрел с недоверием, будто тот мог убежать. Выпил еще кружку чая и обзвонил всех знакомых, кого не побоялся потревожить с таким вопросом. Как и говорил Арсений, если откинуть не читающих подобное в принципе, остальные разделились надвое.

В статистике он был не силен, но в математической логике кое-что смыслил. Это только в шутках вероятность встретить динозавра на улице – пятьдесят процентов: либо встречу, либо не встречу. Выходит, Сеня пытался ему донести, что в математической реальности вероятность того, что Крапивина знали, должна быть больше половины. А как это понять?

Он опять взял телефон, открыл поисковик и нашел на информационном ресурсе статью об авторе. М-да, по всему выходит, что всякий читающий советский ребенок или подросток просто обязан был хотя бы краем уха слышать о Крапивине. Ну не такой богатый выбор хороших детских писателей-фантастов был, чтобы человек с таким послужным списком затерялся. А выходит, половина не слышала. Не только не читала, но не видела в книжных магазинах и библиотеках, не встречала рекомендации в журналах, не получила в списках литературы на лето. А это уже был какой-то нонсенс.

Петр любил и уважал факты за то, что на них можно было положиться. Теперь же факты предали его, противореча друг другу и играя в чехарду. Ладно, положим, обычные читатели могли и не знать. Но сохраняется ли это же распределение среди людей, которые по роду своей деятельности обязаны были знать всякого мало-мальски заметного автора?