Читать книгу Темная сторона нации. Почему одни выбирают комфортное рабство, а другие следуют зову свободы онлайн

Объект исследователя не может существовать вне исследователя.

Выбор гипотезы говорит о его прошлом, а методика отбора объекта порождает ощущение, которое можно определить как «контрперенос научного объекта». Когда пациент признается психоаналитику в любви или ненависти, аналитик чувствует себя подкупленным или обиженным, польщенным или раздраженным. Так, если клинические исследования свидетельствуют, что дети, страдающие от дефицита любви, склонны развивать девиантное поведение, исследователь способен найти в этих выводах желаемые практические следствия. Он может высказаться в защиту семейных связей, возложить вину на матерей или включить полученные результаты в политическую программу по наказанию или воспитанию будущих правонарушителей.

Жюль Валлес вдохновил меня выражать идеи мира изгоев, куда я вынужденно попал. Я прочел одну научную публикацию о собаках. С недостатком витамина B12 в щенячьем возрасте они дали хилое потомство, при этом другие собаки получали во время эксперимента добавку и родили щенков с крепким здоровьем. При сомнительности с научной точки зрения эта публикация укрепила веру, что последствия трудного детства можно исправить. Мне хотелось думать, что ничего непоправимого не существует, а взрослые заявляли, будто от судьбы или социального предназначения не уйти. Научный факт устанавливается ученым, несвободным от своего мировоззрения, а читатель интерпретирует факт, исходя из своих желаний, причем не всегда осознанных.

Основу знания созидателя составляет чутье практикующего специалиста.

Такое знание подобно оценивающему взгляду торговца лошадьми – оно менее научно, а иногда и вовсе оторвано от реальности. Мне говорили, что бывают дурные дети, и в их пустые головы ничего не вложишь: они растут в неблагополучной среде, из-за плохих оценок в школе и бесконечных драк часто оказываются в тюрьме. Я полагал, что если молчать и держать в тайне историю своего детства, то можно избежать проклятия.

Однажды в 14 лет мне представилась возможность оказаться в заведении для детей, большая часть из них были сироты войны[6]. Директор заведения г-жа Луба работала в Польше с Янушем Корчаком[7] – этот польский педагог и педиатр хотел, чтобы воспитание осуществлялось в «республике детей».