Читать книгу Вода и грёзы. Опыт о воображении материи онлайн

  • …il surprit une fleur solitaire;
  • Une modeste fleur abandonnée, sans aucune fierté,
  • Penchant sa beauté sur le miroir de l’onde
  • Pour s’approcher amoureusement de sa propre image attristée.
  • Sourde au léger zéphyr, elle restait immobile;
  • Mais semblait insatiable de se pencher, languir, aimer[41].
  • (…он приметил одинокий цветок;
  • Скромный, покинутый всеми цветок, совсем не гордый,
  • Склонивший свою красоту над зеркалом волны,
  • Чтобы влюбленно приблизиться к собственному
  • опечаленному образу.
  • Не слыша легкого дуновения зефира,
  • он оставался недвижным;
  • Но казался неутолимым в своей жажде клониться,
  • томиться, любить.)

Тонкий нарциссизм без гордыни позволяет любой прекрасной вещи, скромнейшему из цветов, осознать свою красоту. Для цветка, рожденного «у волны», это поистине означает посвятить себя естественному нарциссизму: влажному, смиренному, тихому.

Если рассмотреть одно за другим – как мы пытаемся это сделать – конкретные видения, рождающиеся от созерцания конкретной реальности, то можно обнаружить, что определенным грезам присуща регулярно повторяющаяся эстетическая судьба. Это относится и к грезам у зеркала вод. У ручья, в его отражениях, мир тянется к красоте. Нарциссизм, первое осознание всякой красоты, тем самым несет в себе зародыш некоего панкализма[42]. Сила этого панкализма заключается в его подвижности и развернутости. При случае мы еще рассмотрим эту тему.

Прежде всего опишем различные виды космического нарциссизма. При созерцании осенних вод видно, как точному и аналитическому нарциссизму светящегося отражения мешает нарциссизм затуманенный, мглистый. Кажется, у предметов не хватает воли к самоотражению. Тогда остаются небо и облака, которым нужно все озеро, чтобы изобразить на нем свою драму. Когда же разгневанное озеро отвечает буйству ветров, можно видеть, как своеобразный нарциссизм гнева заставляет поэта считаться с собой. Шелли выразил этот бушующий нарциссизм в восхитительном образе. Вода в такие моменты, пишет он, напоминает «драгоценность, на которой гравируется образ неба».