Читать книгу Свидание у реки онлайн
– Снег-то упал, видела ли? – спросила в доме сноху Пелагея Ильинична.
– Видела, – ответила Любава.
– Ты че с картошкой-то настроилась делать?
– Потушить хочу, – смахнула Любава локтем челочку со лба.
– Ну а я тогда груздочков с подполья достану, – согласилась Пелагея Ильинична, – вот мы по-царски и отужинаем.
Сели к столу запоздно, по радио десять часов вечера протикало. Пелагея Ильинична вдруг лукаво усмехнулась и пошла в свой закуток.
– Аль мы хуже мужиков? – выставила бутылку настойки Пелагея Ильинична. – Разливай, Любава, за белотропье и выпьем…
Любава выпила полную рюмку, а когда проглотила поданный Пелагеей Ильиничной груздочек и выдохнула наконец-то воздух, рассмеялась весело. А Пелагея Ильинична приняла маленький глоточек, пожевала губами и закивала согласно головой, что, дескать, есть крепость, есть отчего непривычному человеку поперхнуться.
– Че, дева, еще не хочешь ли? – спросила с лукавинкой.
– Нет, – замотала головой Любава, – крепкая.
– Дак наших мужиков другой не сшибешь… Сам-то у меня, бывало, бутылку один опорожнит, на койку приляжет, да еще и газетой пошебуршит. Че, говорю, Маркелыч, сморило тебя? А он смеется да и отвечает: я, мол, в газете про то ищу, чтобы мужикам добавка выходила. Ну, другой раз и выдашь ему добавку.
– Любили вы его? – неожиданно спросила Любава и сама смутилась своего вопроса, так негаданно вырвался он у нее.
– А как же, – спокойно ответила Пелагея Ильинична и задумалась надолго, подперев голову рукой. – Уж как любила – и словами не скажешь. У других-то в жизни все то кошки царапаются, то мыши пищат, а я, бывало, как заслышу его шаги на улице, так и сорвусь с места, хлопочу, не знаю, куда себя девать от радости. А ведь строгий был, упаси бог. Я в девках-то уж и не знаю как робела перед ним. Одного взгляда его боялась. А когда пожила уже с ним, то и разглядела, что к чему… Митька-то вылитый Сам, только поласковее да потише будет, это уж от меня, однако…
Пелагея Ильинична умолкла и невидящими глазами смотрела мимо Любавы. Картошка на столе, отдышавшись паром, стояла почти нетронутая.