Читать книгу Свидание у реки онлайн
Осень. Грустная пора. Но грусть эта светлая, такая, о которой не всякому скажешь, да и себе не всякий раз признаешься в том, что вдруг затомило душу, поманило в какие-то дали, о которых еще вчера и не помышлял.
Осень. Пора пронзительно синего неба и звонкого воздуха, по которому плывут, перекликаясь, птичьи караваны. А следом с северных краев заходят медлительные тучи, вначале высокие и легкие, затем низкие и почти черные, с лазоревыми просветами. И вот уже с вечера шумнул низовик, грохнул где-то ставней, опрокинул порожнее ведро и вроде бы стих. Но ночью вдруг проснешься от какой-то тревоги в себе, а на улице громыхает, стонет что-то и плачет, и враз догадаешься – пришел-таки листобой. А утром глянешь в окно и тайги не узнаешь. Голая, неуютная,, пригорюнилась сердечная, ярко проступая зеленью хвои. Осень кончилась…
В Макаровке переполох: снаряжали охотников-промысловиков в тайгу. Носились по улицам суматошные бабы, а радостные, возбужденные промысловики, с утра пропустив на посошок, толклись у конторы промхоза. Это был едва ли не единственный случай, когда они собирались все вместе. И тут уж разговоров – не пересказать, историй – не переслушать. Каждому хочется свое слово ввернуть, свою промысловую удаль показать. Директор промхоза, Егор Иванович Просягин, еще совсем молодой, но с институтским образованием, весело посмеивался, прислушиваясь к голосам мужиков, а те и рады стараться, так как любили и уважали директора за открытый нрав и справедливую строгость. Так все и шло: бабы дома мужиков снаряжали, а те у промхоза байки рассказывали, между делом выведывая друг у друга о задумках на сезон, прошлогоднем проходном соболе, и гадали, на чьи участки он этим годом грянет, кому дармовой фарт в руки приплывет.
Один Митька грустил и молча сидел в сторонке. Но дальние сопки, подернутые синей дымкой, холодная, темная река, воздух свежий манили и его, растревожили душу. Так бы и ушел, не дожидаясь вертолета, к далеким угодьям, где все знакомо, все обжито и пройдено не один раз. Где деревья и те, казалось, ждут встречи с ним, затосковав перед зимой, заломив голые ветви к высокому небу. И не трогали его мужики, не подшучивали, как водится, словно почуяв в нем грустинку некстатную, боль нежданную…