Читать книгу Украинский каприз онлайн

Как-то раз, когда мы с Ирой собрались прогуляться по селу, она надела для прогулки брюки. На дворе стояло лето 1967 года, и этот совершенно обыкновенный для нынешнего времени факт тогда потряс умы каменских жителей. Увидев девушку в брюках, сельские женщины удивленно закатывали глаза, мужчины озадаченно чесали затылки, а дети показывали на нее пальцами. Идя рядом с ней, я слегка робел от такого нескрываемого внимания и удивления.

– Скобари! – фыркала Ира и нарочно прижималась к моему плечу, держа меня под руку. – Запомни, – наставительно говорила она, – когда мужчина держит женщину под руку, это говорит о том, что между ними обычные дружеские отношения. Но когда женщина опирается на мужскую руку, это – свидетельство их интимных связей.

Я шел в замызганных трениках и в выцветшей футболке, ведомый под руку красивой девушкой в брюках, и думал, что это и есть мой звездный час. Но во мне не было того волшебного трепета, который будоражит сознание и плоть. Это я по-настоящему осознал спустя время, когда впервые в жизни влюбился по-настоящему. А пока… Пока я просто шагал рядом с красивой девушкой в брюках, наслаждаясь вниманием селян и своей взрослостью. Мы неспешно гуляли по селу, ходили на вечерний сеанс в клуб, а потом возвращались вдвоем домой. Иногда после кино мы оставались на танцы, которые проходили возле входа в зрительный зал, прямо на улице. Специальной площадки для танцев не было, и немногочисленные пары – в основном девушка с девушкой – топтались на пыльной лужайке, окруженной толпой любопытствующих зрителей. Парубки в своем большинстве были в темных стареньких брюках и белых рубашках с закатанными до локтей рукавами. Некоторые носили картузы рябоватых оттенков или совсем черные. Большинство, подчеркивая свою взрослость, смолили папиросы «Север» или, что было чаще, сигареты «Прима», запах которых невольно навевал мысли об оружии массового поражения. Пустые красные пачки из-под этих атрибутов половозрелости усеивали все пространство вокруг танцевавших пар.

– Хорошо, что ты не куришь, – сказала мне Ира, управляя мною во время танго, как велосипедом «Орленок». – Терпеть не могу запах табака. Наверное, это оттого, что мои родители курят. Но их понять можно: папа Финскую войну прошел и Отечественную, а мама всю блокаду в Ленинграде прожила, одна среди родственников выжила.