Читать книгу Григор – сын гор, история в тысячу лет онлайн

* * *

Даты всех событий, произошедших до 14 февраля 1918 года, приведены по старому стилю.

Мы пытаемся плыть вперед, борясь с течением, а оно все сносит и сносит нас обратно в прошлое.

Ф. Скотт Фицджеральд

История нашей семьи не особенно любопытна. Самая заурядная семейка, каких миллионы, но по мере того, как я узнавал о фактах и событиях, происходивших с предками много лет назад, не раз удивлялся тому, насколько все связано, переплетено в мире.

Мне посчастливилось родиться в Тбилиси, прожить детские и юношеские годы в старом районе Авлабар, где на кривых улицах под широкими платанами стояли дома с резными деревянными балконами, во дворах сушилось белье на веревках, а теплый воздух вобрал в себя приятные запахи свежеиспеченного хлеба, цветущей липы и акации. Стоит ли упоминать о хинкали, аджарских хачапури, водах Лагидзе, аромате помидоров и всякой зелени на базарах? Весь этот кулинарный рай – в окружении поросших лесом гор. Грузинская столица того времени была многонациональным городом. В нашей школе учились грузины, армяне, русские, украинцы, евреи, азербайджанцы, осетины, греки, курды, ассирийцы и даже один чех, Иржи. Директор пионерского лагеря, куда меня отправляли на лето, носил итальянскую фамилию Делла-Росса. Мы тогда и не вникали в подобные тонкости, все были тбилисцами. Естественно, заключались смешанные браки. Люди с разными культурными традициями жили в мире и согласии, не только владели несколькими языками, но и умели находить общий язык. И все-таки… Несмотря на такое единение народов, бывали и сложности, связанные с национальной темой. Правда, носили они умеренный характер и проявлялись в основном при решении карьерных вопросов.

Семья наша из пяти человек размещалась в шестнадцатиметровой комнатке на втором этаже старого кирпичного дома с внутренним двором и общей деревянной верандой на улице Шаумяна (сейчас проспект Царицы Кетеван). Кухня и туалет тоже были общими. В центре комнаты стоял раздвижной стол времен царя Гороха, с вырезанными изображениями виноградных листьев на объемных изогнутых ножках. Правую и левую стены подпирали скрипучие кровати и тахта. Слева, у двери, размещался шкаф с лакированными дверками, забитый одеждой, и рядом с ним трельяж со всякой мелкой белибердой. Наконец, в дальнем углу, под единственным окном, выходящим на соседний двор, уместилась швейная машинка SINGER с ножным приводом, которая превращалась в моем детстве то в подводную лодку, то в космический корабль.