Читать книгу Беда онлайн

– Срочно окажите помощь товарищу капитану!

– Мы же к вам и идем, товарищ Фокин! – нашелся Тогойкин.

Девушки принялись раздевать Фокина. Он морщился, жмурился, кусал губы, тяжко стонал.

На левой лопатке они увидели продолговатую опухоль. Судя по всему, там была трещина. Других ран не обнаружили. Фокин был этим обстоятельством смущен и обескуражен, даже обижен.

Всепонимающий и всевидящий Иванов, видимо, тотчас догадался о его состоянии и, хотя ранение Фокина никто не счел пустячным, все-таки тихо сказал:

– Внешний вид раны ни о чем не говорит… Все могут определить только врачи…

– Теперь послушай, – Даша вплотную подошла к Тогойкину. Она нахмурилась и не сразу заговорила. Но, очевидно решившись, Даша задрала голову, уж очень она была мала ростом, и строго спросила его по-якутски: – Ты ходил до ветру?

Тогойкин, у которого Даша обычно вызывала невольную улыбку из-за своего росточка, нарочно всегда стоял перед ней навытяжку, однако сейчас от неожиданности он даже сгорбился:

– Да ты что?

– А то, что ты слышишь! О лежачих ты подумал?

– А что я должен…

– Найди сейчас же какую-нибудь посудину! Понял?

Фокин поднял голову и гневно уставился на них:

– Я прошу вас, товарищи, говорить по-русски…

Катя знала, о чем идет разговор у Даши с Николаем, и потому даже замахала руками на Фокина:

– Ну, товарищ капитан, ну, а если ей неудобно при всех об этом говорить… Для вас же она просит.

– Понять-то я понял, да не так-то это просто, – задумчиво проговорил Тогойкин и, не обращая внимания на Фокина, вышел.

Его ждал Вася Губин.

– Что там у вас?

– Оказывается, мы с тобой кое о чем забыли…

Вася успокоил Николая, сказав, что имеет понятие о таких вещах, что ему приходилось лежать в госпитале и он покажет, как приспособить для этого дела консервную банку.

Так прошел первый день.

Наступила темная-темная ночь. В таких случаях говорят – ни зги не видать. Решено было дежурить по двое – парень у костра, девушка возле раненых. Но фактически никто не спал.

У Коловоротова разболелось колено. Стоило ему вздремнуть, прислонясь к стенке, как он просыпался от боли. Эдуард Леонтьевич Фокин храпел на все лады, но тоже часто просыпался и начинал стонать. Иногда он пугал всех неожиданно громким возгласом: «Самолет! Слышите, самолет!» Бедняга Калмыков дышал натужно, с тяжелым хрипом. Попов часто и горько вздыхал. Вася Губин все старался найти удобное положение для своей сломанной руки, но ему это явно не удавалось. Поэтому он часто вставал и выходил наружу.