Читать книгу Моя работа в Москве и Финляндии в 1939-1941 гг. онлайн

Кремль уже раньше, сразу после прихода национал-социалистов к власти, сделал свои выводы. Им было легче определить свою позицию, поскольку Гитлер в книге «Майн кампф», не скрывая, указал в качестве своей цели завоевание для Германии новых территорий на Востоке, где находилась Советская Россия. В книге выдвигалась сомнительная для Советского Союза мысль, что Германия не может позволить существования наравне с собой другой континентальной державы. Создаётся впечатление, что с этого момента укрепление безопасности государства для предотвращения угрозы со стороны энергично вооружавшейся Германии вышло на первое место в политике Кремля. «Дело явным образом идёт к новой войне», – сказал Сталин в 1934 году на съезде Коммунистической партии, многократно возвращаясь потом к этой мысли17.

Вначале Советский Союз стремился отражать эту угрозу вместе с другими государствами. Став в 1934 году членом Лиги Наций, Советский Союз под лозунгом «коллективной безопасности» стал энергично собирать страны – члены Лиги Наций в единый фронт против Германии. На следующий год он подписал договоры о взаимной помощи с Францией и Чехословакией. Однако Мюнхенский договор 1938 года, которым Чехословакия была отдана на растерзание и для участия в котором не был приглашён Советский Союз, похоже, убедил Кремль в бесплодности действий Лиги Наций и вызвал серьёзную озабоченность советского правительства. Кремль посчитал, что попал в изоляцию, оказавшись один на один с Германией. Не известно, есть ли основания верить слухам о том, что на этих переговорах в той или иной форме шла речь о получении Германией карт-бланша на завоевания за счёт территорий Советского Союза и что Германия использовала эти уступки представителей западных держав на переговорах в Москве в 1939 году. Это достаточно хорошо укладывается в практику современного политического поведения. В любом случае, в Кремле существовало серьёзное недоверие на этот счёт. «Никто уже не верит в елейные речи о том, что мюнхенские уступки агрессорам и Мюнхенское соглашение положили будто бы начало новой эре “умиротворения”», – сказал Сталин в выступлении на съезде ВКП(б) 10 марта 1939 года18. В той же самой речи, где не пощадили и «фашистов», в адрес западных держав высказано глубокое недоверие, что они сознательно хотели сделать Советский Союз объектом агрессии со стороны Германии. Касательно завоеваний «государств-агрессоров», то есть Японии, Италии и Германии – Японии в Китае, Италии в Абиссинии, а также Германии в Австрии и Судетской области, Сталин сказал, что главная причина такого развития «состоит в отказе большинства неагрессивных стран, прежде всего Англии и Франции, от политики коллективного отпора агрессорам, в переходе их на позицию невмешательства, на позицию нейтралитета»… «пусть каждая страна защищается от агрессоров, как хочет и как может, наше дело – сторона, мы будем торговать и с агрессорами, и с их жертвами». «В политике невмешательства сквозит стремление, желание не мешать агрессорам творить своё чёрное дело, не мешать, скажем, Японии впутаться в войну с Китаем, а ещё лучше с Советским Союзом, не мешать, скажем, Германии увязнуть в европейских делах, впутаться в войну с Советским Союзом, дать всем участникам войны увязнуть глубоко в тину войны, поощрять их в этом втихомолку, дать им ослабить и истощить друг друга, а потом, когда они достаточно ослабнут, выступить на сцену со свежими силами – выступить, конечно, “в интересах мира” и продиктовать ослабевшим участникам войны свои условия».