Читать книгу Другая я. Рассказы онлайн

Ненадолго задумываюсь, прежде чем погрузиться в новое воспоминание.

– Я и правда не помню ни одного раза, чтобы родители при мне ругались. При мне они только отпускали в адрес друг друга пренебрежительные колкости. Это выглядело так, словно они совсем не уважают друг друга.

Только однажды. Я уже была подростком. Случайно подслушала их ссору. Рано утром. В выходной. Проснулась от злого шепота родителей в комнате отца. Я расслышала его фразу, ядовито брошенную матери: «Да кому ты такая нужна!» Видимо, она заплакала. Потому что сдавленно сказала «оставь меня», когда выходила из его комнаты. Наверное, он пытался схватить ее за руку.

Такой эпизод похоже был не единственным. Эта его фраза… И мне кажется, – я говорю очень медленно, словно осмысляю произошедшее много лет назад лишь в этот момент, – что тогда я восприняла ее так, словно отец сказал ее не моей матери, а мне.

1982 год

Мы живем в маленькой квартире. 20 квадратных метров на втором этаже желтого домика так называемой народной стройки. Вокруг дома растут яблони и вишни. А в палисадниках кусты малины, смородины и крыжовника. Напротив дома – сараи. Наш сарай в последнем, третьем ряду. Четвертый ряд – заброшенные. Построек уже нет, только заваленные ветками и поросшие травой ямы подвалов. Родители строго-настрого запретили мне подходить к ним, потому что там можно провалиться. Но я бегаю тайком с приятелями из соседних домов. Замирая от страха, в летние сумерки, мы стоим у развалин и рассказываем про них страшные истории. Мне пять лет, я самая младшая. Мне сыкотно от страха и от своей храбрости, что я с ребятами постарше нарушаю родительский запрет.

Но мы ходим сюда не часто. Потому что здесь любят околачиваться дети из многодетной семьи алкоголиков. Они не боятся и рыскают в поисках чего-нибудь съедобного или того, что можно продать. Человек пять-шесть, худые, оборванные как беспризорники, со злыми, голодными глазами. Говорят, что они мучают бездомных животных. А по отношению к нам, детям из благополучных семей, ведут себя как свора брошенных собак. Смотрят с презрительной ненавистью и всегда готовы броситься, заметив намек на пренебрежение или страх перед ними.