Читать книгу В редакции птиц онлайн

Когда Вова перестал тревожно держать себя за левую грудь и постанывать, мы принялись таскать ящики на помойку. Грянул штормовой ливень. Полностью промокшие и униженные обстоятельствами, мы вернулись в каморку, где нас застал звонок начальства – Журавлев спросил, все ли у нас нормально, и назначил мне на завтра планерку по развитию журнала. Я сказал, что все просто превосходно и жду с нетерпением, а повесив трубку, самым наглым образом закурил прямо в помещении и попросил Вову достать водку.

– Но мы же с тобой договорились, что только если я не отдам ни одного журнала…

– Мы их сейчас вместе с ящиками на помойку отнесли. Доставай.

Взгляд Коршунова выражал одновременно горькую обиду и осторожное восхищение моим коварством.

Пятая глава

За свою многоблудную и преисполненную абсурда жизнь я встречал немало странных, жутковатых и откровенно страшных типов. Я знавал держателя доходных квартир, уверенного, что для решения всех проблем России нужно расстрелять тогдашнего мэра Столицы и еще десять тысяч человек (у него был список) из его ближайшего окружения. Водил знакомство с кандидатом математических наук, который добавлял в чай капельку перекиси водорода, чтобы пробудить активный кислород и лечил ожоги собачей мочой. Он, кстати, часто обжигался, почему-то. Знавал я официанта, который отчаявшись найти невесту в Москве, пошел служить в армию обороны Израиля. Пару раз выпивал с милейшим маляром-штукатуром из Сербии, которого, как оказалось впоследствии, всерьез разыскивали за геноцид албанцев. В этот далеко не полный ряд как влитой становится Виталий Игоревич Журавлев – основатель и главный редактор журнала «Здоровая культура образа жизни».

Он был крепок, осанист, широкоплеч, седовлас и буйнопомешан. Всю жизнь, вплоть до ноября 1991 года, он проработал в институте марксизма-ленинизма при ЦК КПСС. Чем конкретно он там занимался, я не знаю, но по его собственному утверждению: «Каждую строчку! Каждую запятую в архивах сверял! Не дай бог! Ты что-о-о?! Это был непрофессионализм! Расхлябанность! В цитате?! Да за такое!» Виталий Игоревич очень ценил дисциплину, порядок и собранность, но сам этими качествами отнюдь не блистал. Он скорее лелеял мечту, что он командир, а все вокруг – собранные и по струнке ходят, но поскольку сам являл собой образец демагога и болтуна, его окружали такие же.