Читать книгу Журнал «Рассказы». Шепот в ночи онлайн

– Я не общаюсь с дочерью. Моя дочь не общается со своим сыном. Это не дело.

– Одним махом всех примирить? Это она тебя надоумила? – Даня кивнул в сторону комнаты-кладовки-приюта.

– Ты Мару не трожь. Так совпало.

Помолчали. За окном сигналили автомобили. Сквозняк отворил приоткрытую форточку, и прохладный воздух вихрем пронесся по полу.

– Де, может, не надо, а?

– Мы поговорим и все обсудим.

– Она сожрет нас живьем.

– Зубы раскрошатся – нас грызть.

– Не пойдет она на перемирие.

– Сюда она все же приедет.

– Ты ее сам попросил?

– Сам. И она сразу согласилась.

Скрипнула дверь. Сквозняк усилился. За окном взревела сигнализация. Звонкая и противная.

– Чего это у вас дверь открыта? – Даня услышал из коридора голос мамы.

И дрогнул. Дед, заметив это, рассмеялся и прошептал:

– Так поражает молния, так поражает финский нож.

А потом добавил громко:

– Входи!

Главное потрясение в жизни Льва Егоровича все же случилось пять лет назад.

Тот день он тоже помнил необычайно ясно. Саму аварию – с трудом. Ее вытеснила боль. А вот утро отлично запомнил.

Они собирались на дачу. Зима отступила окончательно. Можно было перебираться на окраину области. Был конец апреля, еще прохладный, но совсем не зимний уже. С раннего утра шел мелкий-мелкий дождь. Противный.

Ева пыталась закрыть свой чемодан.

– Опять барахла всякого набрала?

– Лев, ну какое барахло? Мы же не на один день едем.

– Ну показывай! Сейчас же показывай, чего туда напихала!

Они разобрали чемодан, собрали вещи заново, и все застегнулось очень даже удачно. Но лицо у Евы стало грустным. Не обиженным или сожалеющим, нет. Ей просто хотелось взять побольше нарядов. Хоть чем-то же старушка семидесяти восьми лет должна себя радовать за городом? Так хоть красивая будет.

Лев Егорович почувствовал, как от этого взгляда у него сжимается сердце. Он еще раз раскричался полушутливо, разобрал чемодан и собрал все снова. Уложил все, что хотела взять с собой Ева. И она была довольна. Жаль, платье ей было суждено надеть только одно. И надевали не на саму Еву, а на оставшееся от нее тело. Плоть – не больше.