Читать книгу Тайный цензор императора и кровь Чанъаня онлайн

Монах поведал цензору следующие слова: «В столице Чаньань в императорском саду я закопал медный кувшин, в котором я спрятал списки с именами заговорщиков, которых тайная стража императора не сумела выявить и найти. Запомни, я зарыл этот медный кувшин рядом с Запретным городом, там рядом находится лотосовый пруд, а ажурный мост из белого нефрита ведет к тайной резиденции, в ней императорские шпионы докладывают о проведенных расследованиях и получают новые задания, неподалеку от четвертого подразделения Тайной стражи. Прямо под белыми лилиями.

Пока еще неизвестно, ошибся он или же сделал правильный выбор, доверившись цензору.

Наша жизнь тем и интересна, что каждый раз мы не знаем – правильный ли выбор делаем? В любом случае сожалеть уже слишком поздно. «Лучше сожалеть о сделанном, чем о не сделанном».

Гуань Шэн выслушал историю молчаливо рассматривая незнакомца, и тот в свой очередь занимался тем же самым, только морщился от боли и тяжко вздыхал. Мин не знал, как расценивать снизошедшее до него откровение, которое прозвучало для него как бред из уст обезумевшего во время лихорадки. Но человек говорил серьезно и его речь горела пламенной искренностью. Не поверить было нельзя. Все это время раненный монах держал руку цензора, его рука была ледяная.

– Вставайте, я помогу Вам дойти до своего скромного убежища.

– Я так ослабел, что больше не могу идти – я потерял слишком много крови и умира-а-аю… – запричитал жалобно монах, отказываясь вставать и идти.

– Хорошо, тогда я позову на помощь, – цензор снял верхнюю накидку, накинув на плечи человека и прислонил его к камню, что бы тот не заваливался на бок.

– Постарайтесь не уснуть и держаться в сознании, щипайте руки до боли, чтобы не провалиться в забытье.

– Похоже Вы оказывались в похожем положении? – удивился монах, цензор выпрямился и огляделся вокруг. Скоро стемнеет, надо поторапливаться, если он хочет довести дело до конца в спасении этого человека.

– И не раз. Было гораздо хуже, – в единственном зрячем глазу спасителя мелькнула притаившаяся затаенная боль.