Читать книгу Жизнь жестче. Как философия помогает не отчаиваться в трудные времена онлайн

Но давайте не будем преувеличивать эту мысль. В платоновском «Государстве» Сократ говорит, как справедливого человека, лишенного репутации, ложно обвиненного и преследуемого, подвергнут «бичеванию, пытке на дыбе, на него наложат оковы, выжгут ему глаза», но он все равно будет поступать по справедливости[22]. Для Платона жизнь этого человека складывается хорошо. Аристотель благоразумно не соглашается. Одно дело – действовать как должно, поступать правильно: Аристотель называет такое действие евпраксией; другое дело – жить так, как хотелось бы жить. Платоновская жертва добивается первого, но не второго. Он поступает правильно, но мы не хотели бы жить как он, в условиях, когда за правильные поступки приходится платить страшную цену.

Изъян во взгляде Аристотеля заключается не в том, что он проводит это различие – вполне разумное, а в том, что он сосредотачивает внимание на той жизни, которую вы бы хотели для себя, если можно было бы выбирать любой вариант жизни, а не на реалистичном диапазоне нормальных вариантов жизни. Жить хорошо в том смысле, который положен в основу этой книги, значит справляться с жизненными трудностями и при этом находить в жизни достаточно того, к чему стоит стремиться. Философия не может обещать счастье или достижение идеала, но она может помочь облегчить тяжесть человеческих страданий. Начнем с немощей телесных, затем перейдем к любви и утрате, далее – к структуре общества и закончим «целостностью космоса»[23]. Спойлер: если вы хотели узнать о смысле жизни, ищите его в шестой главе.

Первая глава посвящена не столь возвышенным вещам – физической немощи и боли.

Я объясню, как пагубные последствия немощи и постепенной утраты физических возможностей из-за старения часто воспринимаются неправильно. Как утверждают активисты, если бы не предрассудки и неприспособленная инфраструктура, не факт, что физическая немощь обязательно бы ухудшала нашу жизнь. Их – активистов – знания и опыт в нашем сознании находятся в тени фантазий об аристотелевской идеальной жизни – жизни, которая ни в чем не нуждается. Но этот идеал непоследователен, а активисты правы. Когда мы переходим от немощи к боли, философия обнаруживает свой предел: она не анестетик. Однако она может помочь нам понять, почему боль – это плохо, и вопрос этот гораздо сложнее, чем кажется. В выражении и признании тягот от боли есть и утешение для тех, кто эту боль испытывает, и «плацдарм» для сострадания.