Читать книгу Воспоминания о России онлайн
Смерть Сталина запомнилась мне торжественной траурной линейкой в школе. Директриса плакала, когда читала официальное сообщение. Мы стояли хмурые, но, по-моему, никто из детей не плакал. Тем более я, у нас в семье к нему отношение было очень прохладное. Разоблачение Берии мы с Олегом отметили тем, что залезли на высокую крышу нашего дома и разбрасывали с нее порванные страницы газет с его портретами. Газеты предусмотрительно отобрал и выкинул мой папа. Мы их подобрали и использовали таким образом.
На просторный чердак нашего дома вела очень высокая лестница. Она подходила к небольшой площадке, с которой можно было попасть на чердак через дверь, или сразу на покрытую железом крышу. Лезть по лестнице было немного страшно, но чердак был интересен сам по себе. Там был всякий накопившийся за годы хлам, что позволяло играть и воображать себя на корабле или в логове бандитов. К сожалению, по распоряжению папы дворник выбросил с чердака весь хлам. Папа сам на чердак, конечно, не лазил, так как на высоте чувствовал себя так же неуютно, как и в воде. Помню, что чердак Натан использовал как убежище, когда, провинившись в очередной раз, не хотел идти домой. Мама знала (с моих слов), где он находится, и передавала через меня ему еду.
Нужно отметить, что Натан связался в то время с довольно хулиганской компанией. Возглавляли эту группу пацанов два брата: Юрка и Славка Чугуновы, жившие в нашем квартале в густо заселенном одноэтажном доме напротив комендатуры. Юрка был старше на два года, но заводилой был Славка.
[И не просто заводила – диктатор. Он специально унижал других парнишек группы, чтобы добиться безусловного подчинения. Даже своего старшего брата не называл иначе, чем «губошлеп».]
В группе были ребята от шестого до девятого классов. Все было, как обычно: курили, пили, немного подворовывали, но может быть занимались и более серьезными вещами. Я тоже таскался за всей компанией, если меня не прогоняли.
В те времена все мальчишки должны были принадлежать к какой-нибудь компании, банде. Иначе было трудно жить. Однажды мы зимой всей гурьбой отправились в дальний кинотеатр смотреть новый фильм. Фильм был обычный – с глупыми, но многочисленными немцами и храбрыми партизанами. Громкая тревожная музыка глушила, сердце замирало из-за судьбы племенного жеребца и затянувшихся приготовлений к расстрелу главной героини. Наконец, немцев и полицаев перестреляли, жеребец и героиня остались живы, загорелся свет. Толпа, громко обмениваясь впечатлениями, хлынула к выходу, и в этой толчее у меня сорвали с головы новую шапку. Я – к Натану, он – к Славке. Славка переговорил с каким-то неприятным типом, и минут через пять Натан вручил мне с выговором мою шапку. Если бы я был один, шел бы домой с непокрытой головой. Впрочем, один я и не пошел бы в чужой кинотеатр.