Читать книгу Путеводитель к себе онлайн

Я росла в обычной семье. Мы жили с бабушкой и дедушкой, бабушка была главной движущей силой, а мама и все остальные – под ее постоянным контролем и указаниями к действиям.

Когда мои родители поженились, маме было всего семнадцать лет, и вскоре родилась я. Так мы и жили, и мама с папой «росли» вместе со мной.

Я проживала дефицит любви папы, его невозможность и неумение выразить свои чувства и частое отсутствие ввиду обстоятельств.

Мамы тоже не хватало, мама много училась, потом работала. Зато хватало бабушки и ее тотального контроля, который я даже полюбила, потому что без ее решений тоже не могла. Уже даже и не хотела – ведь это так удобно, можно и потерпеть.

Я помню нашу семью. Я помню бабушку и дедушку, как они меня любили и опекали. Помню, как мама и папа то ссорились, и мама плакала, то мирились и хохотали вместе. Мы то жили семьей, то нет. Папа то был, то нет.

Мама была почти всегда, но иногда и она исчезала. Один раз даже на год. Зато я помню, как мы много гуляли, болтали и откровенничали с мамой, как подружки. Как гуляли вечерами по улицам Ташкента и рассказывали истории. Несмотря ни на что, мое детство помнится мне очень теплым и солнечным, добрым и семейным.

В любом случае, всех членов моей семьи безумно люблю и вечно благодарна за то, что они мне дали!

Есть теория (уже доказанная не один раз), что многие наши детские травмы сформированы нами же. Родители-то нас любили. Это мы воспринимали какие-то действия, поведение, отношение к себе как нелюбовь. Это мы навешали ярлыки ненужности. Такова психика человека – это гигантская область, которую пора научиться понимать, принимать, анализировать и знать, что с этим делать в случае чего.

Подростковый возраст прошел смутно: я искала всюду подтверждение любви и натыкалась лишь на боль и отвержение. Не было ощущения своей ценности – ценности своего тела, себя как личности. Однажды все чуть не закончилось попыткой изнасилования, и что самое интересное (услышь!!!) – я считала тогда, что сама виновата, что это норма. Мне было совершенно невдомек, что я никому ничего не должна.