Читать книгу Идентификация онлайн
– Общения? ― переспросила я. ― Я об этом ничего не помню. Это он меня покалечил?
– Трудно сказать… ― замялась Ксения. ― Того, что на берегу той речки случилось, доподлинно никто не знает. Но МЧС-ники и врачи решили, что он тебя спас.
– Я ничего не… ― я хотела повторить, мол, не помню ничего, но в тот миг вредина-память подкинула сюрприз, потому продолжила иначе: ― …не помню, кроме молний, что потянулись ко мне от этой ужасной машины. Она меня напугала.
– То же самое ты мне сказала в больнице. Мне разрешили поговорить с тобой. Я писала статью. Твои слова пригодилась в суде.
– Я знаю, что того дроида оправдали…
Наверно она расслышала в моем голосе недовольство, потому пояснила:
– Доказано, что он не хотел никому навредить. Да и не мог…
Тогда я ей не поверила. Делая свой репортаж, Ксения была объективна, Я же сосредоточилась только на своих личных впечатлениях.
Книга вышла в том виде, в каком вы ее читали.
Однако некое событие, вернее, разговор доказал мне, что нельзя рассматривать лишь одну точку зрения. Это было третьей причиной, побудившей меня полностью изменить первоначальный план новой книги, и я включила сюда три старых и одновременно новых рассказа.
С одного из них, как раз о том дроиде, я и решила начать.
*****
– Скотина! Гадкий дроид, безмозглый железный козлище! ― голос заставлял всех ежиться, а слова…
Стоящим вокруг Алексея Никитича, прекрасно известно, что не будь здесь гостьи, слова звучали бы совсем иные, для печати неподходящие. А статью в газете этому самому Алексею Никитичу, главному акционеру будущего центра развлечений, а в настоящее время начальнику строительного участка, на въезде в который красовался транспарант «Здесь будет Уральская Игора», очень хотелось. Ради доставки журналисточки он даже пригнал из города личный джип. И надо было так случиться, что встретили их здесь совсем не так как думалось.
Хотя, сдерживался он напрасно. «Журналисточка» ― Ксения Багрова уже привыкла к этой кличке и не обижалась ― была, по мнению многих, ушлой и много повидавшей. Иным здесь делать нечего. Грубые мужики, грубая работа и слова… тоже грубые, если не сказать жестче.