Читать книгу Достать журавлика. История «вечного мальчика» онлайн

– Понимаешь, – говорил ректор отцу Антона, – ну, не могу я держать его в институте, если он совсем не ходит на занятия. Декан его факультета уже косо на меня смотрит. Или он будет хотя бы сдавать зачёты, или его отчислят. В конце концов, с формулировкой «за систематическую неуспеваемость», Антона отчислили со второго курса сельхозинститута, после того как он отказался ехать на практику. Причиной отказа явилось приглашение на областной смотр самодеятельных «музыкальных коллективов». Кроме того, именно в это время дочь председателя местной управы выходила замуж и хотела, чтобы всю неделю свадебных торжеств играла известная на всю житомирскую округу группа «Энергия». Ребята действительно жарили от души.

Последнее, что сделал отец для Антона – был «белый билет», который он швырнул на стол перед сыном, когда тот сообщил, что получил повестку из военкомата. И это было вовремя: впереди маячила армия, а на Украине начиналось странное брожение.

– Больше я тебе ничего не должен, – глухо сказал отец и вышел из комнаты. С того дня он больше не интересовался жизнью сына. Лишь мать и сестра, несмотря на то что в душе осуждали поведение Антона, поддерживали с ним отношения.

В начале двухтысячных ничего не изменилось в его жизни. Особых успехов в творчестве не добился, но материально был вполне обеспечен и нуждался только в любви. С Викой Антон познакомился в электричке, когда ребята возвращались из области с очередной свадьбы. Подвыпившие музыканты спали после трёх дней почти непрерывной игры. Лишь Антон не спал, а смотрел в окно на проносящиеся мимо тёмные контуры деревьев. Лена, с которой они дружили много лет и которую он видел своей женой, неожиданно вышла замуж за местного кооператора. Он узнал об этом случайно от её младшего брата. Все попытки выяснить отношения оказались безуспешными: она избегала встреч, не отвечала на телефонные звонки. И всё же Антон был уверен, что она по-прежнему любит только его, а её решение было продиктовано лишь корыстными мотивами. От такого самоуспокоения легче не становилось. Сказать, что его самолюбие было уязвлено, значит не сказать ничего. Антон, такой неотразимый, не мог допустить мысли, что его бросили. Этого не может быть, не должно быть, потому что не может быть никогда.