Читать книгу Серебро онлайн


Он резко ударил локтем назад. Нападавший охнул. Шорох начал разворачиваться. Усы, бородка. Маска. Шорох уже протянул руку, чтобы сорвать её…


И тут напавший резко кинулся вперёд и укусил его за шею.


Острая боль пронзила Шороха. И всё померкло.


– Что с вами? – Велимир Хлебников бросился к Владимиру Шороху.


Тот зашёл в зал с несколько ошарашенным взглядом.


– Ничего, – сказал он Хлебникову. – Душно. Мне надо просто немного отдохнуть.


Он сел у стены, осторожно трогая шею и пытаясь прийти в себя.


Осмотрелся, внимательно изучая всех собравшихся. Вот Куприн. Он так и представил, как жена запирает того в доме, чтобы он дописал «Поединок», иначе она откажет ему в интимных удовольствиях. Вот Шаляпин поёт «Соловья» Алябьева, смешно открывая рот, вот…


Тут он понял, что мексиканского медальона на нём нет. Значит тот, кто напал на него в уборной, охотился именно за медальоном.


Шороху стало смешно. Медальону цена пусть и не копейки, но и не баснословные деньги. Стоило ли так рисковать?


Но…



– Господин Квашневский, – Хлебников тряс руку Квашневскому-Лихтенштейну, – ваш друг…

– Что «мой друг»? – повернулся скотопромышленник.

– Ваш друг, господин Шорох, кажется, умирает…

– Этого не может быть, – быстро встал Квашневский-Лихтенштейн. – Мои друзья не могут умереть. Вы что-то напутали.

– Пойдёмте, прошу!


Шорох сидел около стены, украшенной картинами, которые рисовали художники, посещавшие «Вену». Над его головой был рисунок домино. Кто-то закрасил маску и подрисовал косу смерти и клоунский башмак.


– Что с тобой? – с тревогой спросил Шороха скотопромышленник.

– Всё хорошо, – сказал Шорох и улыбнулся.

Лисий крик

1917, АПРЕЛЬ


Поезд направлялся в Петроград.


В одном из купе сидел мужчина лет тридцати, внешности такой же непримечательной, каким непримечательным может быть падающий лист за спиной.



– Кондуктор, принесите мне, пожалуйста, немного тёплой воды, мыло и полотенце, – обратился мужчина к человеку в униформе.



– Что говорит общественный голос? Будет ли мир скоро?



– Голубчик, ещё чаю!