Читать книгу Реки жизни онлайн
Тётя Настя и тётя Поля умерли старыми девами. Первая, побывав на торфоразработках в Ивановской области, разделила печальную участь многих молодых деревенских девушек того времени. Она надорвалась на тяжёлой работе, простудилась, приобрела порок сердца и, вернувшись домой, после длительной болезни скончалась в июле 1947 года. Тётя Поля пережила её не надолго и погибла во время пожара в доме. По рассказам тёти Оли, дом деда Ивана 12 июня 1952 года кто-то поджёг, а на следующее после пожара утро тётя Поля пошла в погреб за продуктами и задохнулась там от дыма. Задержку тёти Поли обнаружили сразу, тётя Оля кинулась в погреб и обнаружила сестру на верхней ступеньке – ей не хватило сил протянуть руку и толкнуть дверь погреба. Подоспевшие врачи привести её в чувство уже не могли.
В Москве в 80-х один за другим ушли из жизни мой отец Николай и дяди Василий с Дмитрием.
Баба Ксеня умерла в ноябре 1957 года. Дед Иван пережил её на семь лет и умер в феврале 1964 года в Липецке, куда он после смерти супруги перебрался жить к младшей дочери и моей крёстной тёте Оле, по мужу Маркиной. У тёти Оли жизнь тоже не сложилась: муж оказался морально неустойчивым человеком, большую часть времени находился либо под следствием, либо под воздействием спиртного. Она с ним помучилась какое-то время, а потом прогнала и развелась. Сын её вёл тоже не совсем праведную жизнь и от злоупотребления алкоголем в возрасте 50 лет получил повторный инфаркт и умер на улице. Мы изредка с ней видимся, а когда это случается, то вспоминаем прошлое и плачем.
Долгое время у меня создавалось впечатление, что род Григорьевых распался и рассыпался по земле нашей, оставив после себя лишь кое-где кое-какие всходы… После переезда в Курапово и развода матери с отцом связи с Пороем были нарушены, а потом и вовсе прервались. Но я знал, что и бабка Ксюша, и дед Иван, и тётки, пока были живы, помнили обо мне. Изредка приезжая в Лебедянь, они отыскивали кураповских или троекуровских жителей и спрашивали их, как живу я, и как живёт моя мать. Они почему-то чувствовали себя виноватыми в разводе отца с матерью и в Курапово показываться не смели – полагаю, из-за непреклонного характера моей матери, которая перестала общаться с ними в 1947 году. И с тех пор как отрезало. Кураповская Бабка Семёниха относилась к поройским сватьям тоже с большой прохладцей. Она не могла примириться с тем, что в своё время не была приглашена на свадьбу дочери в Порое, считая во всём виноватыми родителей её мужа. На самом деле, они ни в чём виноваты не были. Проклятые обстоятельства… Только в конце 80-х я отыскал тётю Олю в Липецке…