Читать книгу Платон, Плотин и Баламут. О фантастике, кино и не только онлайн
Базовая его идея состоит в том, что труды историков не являются научными в полном смысле этого слова. Историк, извлекая из необозримого числа исторических событий лишь те, которые, по его мнению, важны, выделяя их в последовательное «и завершенное в себе целое», действует подобно писателю, сочинившему сюжет и выстраивающему вокруг этого законченное произведение (формулировка Арона Гуревича):
– Дискурсивные связи между фигурами (людей, событий, процессов) в дискурсе не являются логическими связями или дедуктивными соединениями одного с другим. Они, в общем смысле слова, метафоричны, то есть основаны на поэтических техниках конденсации, замещения, символизации и пересмотра. Вот почему любое исследование конкретного исторического дискурса, которое игнорирует тропологическое измерение, обречено на неудачу в том смысле, что в его рамках невозможно понять, почему данный дискурс «имеет смысл» вопреки фактическим неточностям, которые он может содержать, и логическим противоречиям, которые могут ослаблять его доказательства (а это уже сам Уайт).
Рассказанные нам истории «непременно должны что-то значить», и роман РОБИНСОНА очень даже значит. Это такая же утопия, как «Город Солнца», «Вести ниоткуда», «Облик грядущего» и «Туманность Андромеды». Пусть даже если описан не результат как у предшественников, а Путь: «годы риса и соли» еще длятся, но «если вы хотите выйти из колеса, упорствуйте».
И никогда не уповайте на то, что светлое будущее когда-нибудь наступит само: «спасение – от храбро сражающихся, а не молящихся; и урожай снимает не молящийся, но заботящийся о земле».
Об одной наивной ошибке МАМАРДАШВИЛИ и ХАЙЕКА
Ни во сне, ни наяву
Не видал до этих пор
Я на вёдрах медных шпор.
Александр ПУШКИН
Любопытно иногда наблюдать как исторические факты, искажаясь, становятся мифами. Так это произошло с одним судебным процессом XVIII века.
МАМАРДАШВИЛИ
В пятой лекции «Кантианских вариаций» Мераб МАМАРДАШВИЛИ, размышляя о чувстве формы у Канта, рассказывает об эпизоде из недавно прочитанной им книги «Гильберт» (у МАМАРДАШВИЛИ – Гилберт):