Читать книгу Привет, дорогой дневник, я из России онлайн

по дороге домой,

через перелески и вёрсты, через «смешно и жутко»

шёл, отравленный университетскими знаниями,

не спавший сороковые сутки, став инвалидом,

не сумев переварить столовское хрючево,

сам себя – по методу камбоджийского геноцида —

в землю живьём,

за неименьем лучшего.

как проходят дни

день проходит примерно так: утром – кофе,

пролистывание журналов, переведённых в формат электронный.

мне, конечно, нравилось больше, когда было пофиг,

потому что по телевизору показывали Джимми Нейтрона.

когда можно было тупить над тарелкой овсяной каши,

не беспокоясь о приближающемся дне расплаты

(сейчас представилось красочно: дерёмся, руками машем),

но это просто деньги за проживание в съёмной хате.

а раньше ведь не было подобных необходимостей.

жил себе, помешивая чай в стакане, верил:

тетечка, которая на экране, ведущая новостей,

прячет за спину крылья ангельские, перья.

раньше выходил во двор и не думал: сука, ну экология же!

зачем вы бросаете бутылки и фантики?

а девочка, живущая на третьем этаже,

казалась богиней, нимфой, в нарядном платье.

сейчас – узнавание новостей в приоритете,

красивых картинок лихорадочное перелистывание.

на дверной ручке – пакет, а в пакете ещё пакеты,

голова забита подсчетами – сколько заплатят чистыми.

гуси превратились в зарплатные отчисления —

один серый, другой белый, со всех – налоги.

за неумение жить моментом начисляют пени,

повышают процент за неспособность довольствоваться немногим.

женщины сильные

что подразумевается под моей физической слабостью?

что вы вкладываете в понятие силы?

утро отдаётся в теле приятной сладостью,

разливается и выписывается курсивом.

пишется что-то, упрощенное неприлично,

общеизвестное, как жи-ши, или же – дважды два.

щеки делаются цвета кирпичного,

трава по пояс, трава, как водится, мурава.

лодка по морю, лодкою правит женщина,

слабой женщине, да ещё и с пустыми ведрами,

нечего делать на корабле, кыш, деревенщина,

нечего раскачивать лодку своими бёдрами.

но в чем она, эта слабость? в привязанностях,

в умении откликаться на чужие раны?