Читать книгу Привет, дорогой дневник, я из России онлайн
не вспомнишь. приходил, смутил и был таков.
погаснет мысль о грязной и лихой,
о нашей рваной, странной, долгой жизни,
где кто-то пишет нашей же рукой,
рисуя приговоры афоризмам;
которых после в сито наберёшь,
беги с пустым, переливай в порожний,
беги и перекрикивай галдёж.
люби. целуй. имей,
но осторожней.
слово-граната
каждому, кто стремится к открытиям, необходима отвага,
существуя в рамках законов живописи
в общепринятых нормах,
общество ждёт вывешенного из окна пиратского флага.
да, оно не готово. да, оно привыкло к подножному корму.
функционирующей системе что станет эквивалентом?
чистой воды безумие, вызов, брошенный массам,
высеченное в скале «memento mori’ и ежемоментные
пощёчины представителям
буржуазного класса.
если перевести на мысли – непонимание абсолюта,
сваливание в кучу, совершённое гребенкой.
один шаблон на всех. творец – это плут. жизнь – минута,
муза – баба, беременная поэтским
ребёнком.
и лицо у вечности опухшее с пятничной водки.
изменчивость – вот единственная константа,
всем поэтам всех континентов, в крике дерущим глотки —
молодость.
слово-молот.
слово-винтовка.
слово-граната
всех прощаешь
всех прощаешь, желавших что-то с тебя иметь.
приходит баба. переставляет горшки на окнах,
признаётся, что её величают Смерть.
но не за тобой пришла.
просто что-то ей одиноко.
проверяет, на месте ли препарат,
пить который заставили не врачи.
жалуется, мол, так редко ей кто-то рад,
хоть смейся, хоть кричи.
лезвия вытаскивает из закромов,
ну порежься, говорит, клятву дай на крови.
мне для зрелищности.
я даже не вижу снов.
я не пью мартини. там – лёд.
у меня – бесконечное ОРВИ.
пыль укладывает слоем на стопки книг.
и хохочет: когда тебе их читать?
милая, будет стирка, глажка, водка и злой мужик.
будет всё как у всех.
сядь.
посиди у ног. я сплету тебе кошкину колыбель.
а лицо у неё – кратеры, пейзажем – Марс.
голос – скрипка. стонет. ревет метель.
никого здесь, милая, кроме нас.
я ко всем приходила. ко всем приду.
что сто лет одиночества против вечной смерти?
я расклеиваюсь – к собственному стыду.