Читать книгу Под теми же звездами онлайн
Коренев на время замолчал. Нина Алексеевна с нескрываемым интересом слушала его, и во время паузы нерешительно спросила:
– Значит, эта теория исключительно ваша, неправда ли?
– О, нет, – отвечал Коренев, – данные о теплых туманностях принадлежат известному гейдельбергскому астроному Вольфу. Он открыл темные туманности в виде туманных дымок, охватывающих некоторые созвездия. А спиральные туманности, как дающие начало новым мирам – эта гипотеза тоже не нова. Она, как я помню, принадлежит уже Декарту, основателю теории вихрей.
Затем Коренев стал указывать, что именно в его работе принадлежит ему; воспользовавшись удобным моментом, он с увлечением рассказывал о бесконечности вселенной, о величинах, с которыми приходится иметь дело астрономам, и простоял с Ниной Алексеевной почти полчаса около стола, увлекшись сам и увлекши своим разговором восхищенную собеседницу.
Между тем принесли чай; Елизавета Григорьевна взялась разливать, Никитин начал резать сыр, огромный кусок которого сильно его потешал; а Коренев с Ниной Алексеевной продолжали беседовать, не замечая, как Никитин пил чай и весело хохотал с Елизаветой Григорьевной, рассказывая ей всякий вздор и выслушивая от нее разные истории и приключения.
– Представьте себе, – оживленно говорил своей хорошенькой собеседнице Никитин, – я читал в одном очень серьезном научном журнале «Ребус» такую историю: какой-то известный банкир, благодаря неудачным операциям, запутался в долгах; не видя исхода, он начал лезть из кожи, чтобы кое-как продержаться и уплатить хоть часть долгов. Лез это он из кожи, лез и наконец вдруг – вылез. Вы представляете себе весь ужас, когда человеке вылезает из кожи? Ведь…
– Ой, не говорите. Ой… ой! Уморил! Я не могу, – истерически хохотала Елизавета Григорьевна, наклоняясь к дивану лицом. – Вылез из кожи… Это прелестно! Я бы хотела увидеть того банкира… Ох!
Коренев и Нина Алексеевна стояли молча у стола и смотрели в сторону своих веселых коллег. Коренев снисходительно улыбался, глядя на Елизавету Григорьевну, а Нина Алексеевна, добродушно рассмеявшись, заметила: