Читать книгу Спектр онлайн

Стемнело. С недавних пор осень была его любимым временем года. Ещё вчера он искренне восхищался даже мрачными тучами. Но теперь, когда затихший ветер продолжал срывать с деревьев багровые листья, ему казалось, будто с ними улетала его божественная радость, и возвращалась серая жизнь человека, у которого вместо любви, наполняющей всю душу истинным счастьем, был один лишь чёрствый бизнес.

«Так, всё. Стоп. Прекрати», – приказал Даниил самому себе, и, взяв с собой книгу, направился к лифту.

На первом этаже находился бар. Сильно отличаясь от других, где толпились весельчаки, устраивающие шумиху, он напоминал гостиную. Здесь было относительно тихо, и собирались люди, отдающие предпочтение приглушённому тёплому свету, по-домашнему уютной мебели, а также непринуждённым беседам на приятные темы.

Сделав заказ, Даниил уселся в одно из мягких бежевых кресел и, глотнув немного джина, собирался приступить к чтению. Однако закладка куда-то исчезла. Он развернул книгу вверх корешком, решив, что она пряталась в страницах, как вдруг на стол упал сложенный пополам тетрадный листок. Даниил аккуратно развернул его и увидел текст. С первой строчки он понял, кто автор… И с первой строчки сердце у него заколотилось.

Тонкой синей ручкой каллиграфическим почерком было написано: «Ты назвал меня Девой Марией. Но я далеко не святая уже потому, что без разрешения обращаюсь к тебе на «ты», без спроса взяла твою книгу и украла закладку… Она мне на память. Прости.

Я лишилась дара речи после одного случая, который большинство определяют, как несчастный. Разумеется, отсутствие возможности что-либо сказать сильно повлияло на мою судьбу. Однако всё не так жутко, как может показаться…

Дело в том, что по своей природе я очень не люблю говорить. Но жизнь долгое время диктовала такие условия, что приходилось себя буквально насиловать. Причём делать это ежедневно и зачастую ежечасно. Вот почему с потерей речи я относительно легко смирилась.

Иногда, конечно, хотелось пообщаться. В такие минуты я утешалась тягостными воспоминаниями о том, когда до слёз хотелось помолчать, а меня заставляли вступать в диалог.