Читать книгу Книга Готель онлайн

Несмотря на то что город теперь был закрыт, матушка все равно не позволяла мне гулять без нее, особенно в новолуние, когда мне чаще всего досаждали обмороки. Всякий раз, когда я замечала детей, бегающих с поручениями или играющих в бабки за церковью, меня наполняла беспокойная горечь. Я казалась всем младше, чем была на самом деле, из-за маленького роста и того, как мать со мной нянчилась. Я стала подозревать, что киндефрессер – просто одна из ее бесчисленных историй, придуманная, чтобы напугать меня и заставить держаться рядом с ней. Я безгранично любила матушку, но мне хотелось гулять. Она относилась ко мне как к одной из своих кукол, к хрупкой вещице из ткани и бусин, обреченной стоять на полке.

Вскоре после того, как возвели стену, в нашу дверь постучал сын портного Маттеус; темные волосы у него блестели на солнце, а в глазах сверкало веселье.

– Я принес стрелы, – сказал он. – Тебе можно в рощу, поучить меня стрелять?

Наши матери сдружились из-за того, что моей постоянно требовались лоскутки полотна. В холодное время года она шила кукол на продажу, и женщины скоротали вместе немало вечеров, перебирая обрезки и сплетничая в портняжной мастерской, пока мы с Маттеусом играли. Неделю назад мы с ним нашли рыжего котенка. Отец утопил бы его в мешке, а вот Маттеус решил дать ему молока. Пока мы крались с котенком наверх, в его комнату, я ломала голову над тем, чего бы еще ему предложить, чтобы мы снова могли поиграть. Матушка научила меня всему, что сама знала о том, как пользоваться луком. Стрельба стала одной из немногих вещей, в которых я была хороша.

– Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, – теперь умоляла я.

Она посмотрела на меня, сжав губы, и покачала головой.

– Матушка, – сказала я. – Мне нужен друг.

Она поморгала, смягчаясь.

– А если случится припадок?

– Мы пойдем глухими улочками. Луна почти полная.

Мать глубоко втянула воздух, борьба чувств отразилась на ее лице.

– Ладно, – наконец выдохнула она. – Давай я заплету тебе волосы.

Я радостно взвизгнула, хотя терпеть не могла, когда она вытягивала мои кудри, обычно остававшиеся неукротимыми и унаследованные от нее же.