Читать книгу Куда бежать? Том 3. Любовь онлайн
С лета прошлого года, узнавая последние новости из столицы и перечитывая лозунги протестующих, Анастасия высказывала мужу опасения насчёт возникновения гражданского бунта. Раз в полтора-два месяца предлагала обсудить возможный переезд в Москву или вовсе эмиграцию на время, но вместе с Ольгой Петровной. Это были спокойные, миролюбивые обсуждения с поиском совместного решения, которые заканчивались одним аргументом мужа: «Мама очень слаба здоровьем, её дни сочтены. Она хочет быть похороненной рядом с моим отцом».
Несколько раз Григорий Матвеевич, после возвращения из города или из монастыря, поднимал тот же вопрос, предлагал оставить Ольгу Петровну на его попечение и под его присмотром, но опять после обсуждения приходили к ранее принятому решению и со словами: «Всё закончится, тогда и посмотрим, что делать», – откладывали на потом принятие столь нужного решения.
Профессор Чаинский, узнав о событиях в семье Барковских, часто звонил и уговаривал Анастасию решиться уехать и переждать события в Москве, предлагал свой дом, а точнее, комнату в доме в качестве укрытия, но Анастасия была тверда в своём убеждении и не соглашалась. Каждый такой разговор заканчивался её утверждением: «Без мужа я никуда не поеду и не буду спасаться бегством в такие трудные для него времена». Но сегодня всё получилось иначе. Она исполнила всё то, что у неё поначалу просили, а потом и требовали: она в поезде, убегает от проблем, от риска быть поставленной к стенке рядом с мужем. Поразмыслив, Анастасия сделала вывод, что её поступок, то есть её побег, – не что иное, как предательство, и стала уже думать, как бы вернуться.
Раздумья о побеге избавили Анастасию от слёз, но разбудили муки совести. Тут же возникли мысли взять дочь за руку, спрыгнуть с поезда и идти пешком домой, пока не так уж и далеко отъехали от города, но несколько минут мучительных размышлений привели к оправданию своего поступка: это всё ради дочери – и Анастасия смирилась.
В вагоне уже давно все угомонились, видимо, легли спать. Слышался громкий басовитый храп, а через два или три купе кто-то старался не отставать и тоже похрапывал. Периодически недовольные соседи храпунов будили, храпеть переставали, но через некоторое время всё повторялось.