Читать книгу Моя безупречная жизнь онлайн

Папа состроил невинную физиономию и уставился на последний кусочек сыра манчего на тарелке.

– Даже не думай!

Он кивнул на мой телефон:

– Кажется, тебе звонят.

Я оглянулась, и в тот же миг, не дав мне сообразить, что это был отвлекающий маневр, он схватил сыр и, довольно ухмыляясь, отскочил к лестнице.

– Эй! – завопила я.

– Ш-ш-ш! – Папа заговорщически улыбнулся. – Маму разбудишь.

Я кинула в него курагой, но он увернулся, и сухофрукт влетел в стену.

– Тинейджеры со своими телефонами, – хмыкнул он. – Как же вас легко обдурить.

– Иди спать, – сказала я.

– Сама иди.

– Ты должен мне оливку и кусок сыра.

– Телятину.

Меня многие спрашивали, злюсь ли я на папу за то, что он сделал. Они ожидали услышать сложные объяснения со множеством нюансов. Но мой ответ всегда был очень прост: на отца невозможно сердиться.

Понятно, что в следующий раз не будет никакой телятины, но какая разница? В этом-то и заключается дар харизматичных людей. Им хочется верить, даже когда знаешь, что они лгут.

Не забыть Навсегда.

Мое первое воспоминание о Люс Эррера – эти слова, написанные маркером на тыльной стороне ее руки. Их было хорошо видно с моего места несколькими рядами дальше, так же как и облупившийся лак на ее ногтях и серебряный кафф на ухе.

Это был первый день в девятом классе, и среди моих одноклассников уже ходили разговоры о новенькой, которая перешла из частной школы в часе езды от нашей. Якобы ее оттуда выгнали, и никто не знает почему. Ее отец был нашим новым учителем истории.

Помню, как она положила книжку в мягкой обложке на учебник и читала ее, делая вид, будто не замечает, что все на нее смотрят. Как она оглянулась на меня и ни с того ни с сего закатила глаза, услышав, что я рассказываю друзьям о своих летних каникулах. Как в тот момент комната вдруг словно сжалась вокруг меня, а шея и грудь залились краской.

Я тогда еще была популярна, ко мне прислушивались, мечтали засветиться рядом со мной. Казалось бы, какое мне до нее дело? Абсолютно никакого, твердила я самой себе весь урок, пытаясь слушать учителя, но мое внимание упорно переключалось на ее книжку, на черный лак на ногтях, на слова, написанные на руке.