Читать книгу Российский колокол № 1 (45) 2024 онлайн

– Знаешь, – сказала она, – а я ещё в начале ноября как-то захотела полетать вороной над городом. Если на пару часов, то очков не так уж много потребуется. Только барабан оставлять без присмотра побоялась. Стала выяснять. И знаешь, Илия, хорошо, что не поторопилась. Оказалось, если я ворона – значит, не хозяйка барабана. Хозяйка – девушка Октябрьская. Значит, пока я в перьях кружу над городом – барабан ничей, бери его кто хочет. Так что я эту затею отложила.

Я прикусил язык. Покивал, но не сказал ничего. Теперь я знал, что буду делать, и был сам себе противен.

С того дня я время от времени упоминал о птицах. Пару раз сказал, что действительно круто было бы полетать. Но не просил, не настаивал, лишний раз не намекал. Просто ждал. Чувствовал себя очень хитрым. И подлым.

И однажды Октябрьская сказала:

– Слушай, Илия, а может, забьём на всё и полетаем птицами? А ногу твою чуть позже вылечим. Оставим барабан у тебя, что с ним, в конце концов, случится?

– Стрёмно, – откликнулся я, – мало ли, вдруг в квартиру кто без нас заберётся.

– Да брось! – отмахнулась она. – Если даже грабить придут, то на барабан в последнюю очередь позарятся.

Иногда она бывала очень непоследовательна.

У нас было полтора часа. Одежду пришлось снять. Став птицами, могли бы в ней застрять. Так что мы отвернулись друг от друга и разделись. А потом Октябрьская ударила в барабан.

Было больно, но быстро прошло. Ощущения такие, словно тело смяли, как кусок пластилина, и тут же вылепили из него новое, птичье. Не знаю, как работала эта магия, как в птичью голову вставили человеческий мозг, но я мог думать как человек, и чувства тоже, кажется, оставались человеческими.

Начинало темнеть. Я видел своё отражение в оконном стекле. Красивый из меня получился ворон.

Октябрьская стояла в раскрытом окне. Белая ворона, я мог бы догадаться! Повернула голову, бросила на меня внимательный взгляд чёрных глаз и выпорхнула наружу. Чтобы окно не закрылось, Октябрьская заранее подпёрла створку… барабаном. Это был верх легкомыслия. Или верх доверия.