Читать книгу Между явью и сном онлайн

Александр, не ответив, внимательно посмотрел на своего издателя, давая понять, что желает без вступления перейти сразу к основной теме их встречи. Марк уловил его взгляд и, аккуратно подбирая нужные слова, тихо и неразборчиво пробубнил себе что-то под нос.

В этот раз Кугелю как никогда было тяжело начать очень не простой для него разговор, и от того он заметно тянул время, прежде чем перейти непосредственно к делу.

Наконец, Марк тяжело поднял со стола книгу и глубоко вздохнул.

– Мне трудно об этом говорить, дружище, но я, как глава издательской фирмы и твой старый друг, просто обязан это сделать.

– Что, совсем плохо продаётся? – помог ему Александр и опустил глаза.

– Если бы только плохо! – взмахнул руками Кугель. – Сказать точнее – вообще не продаётся! А я тебя тогда предупреждал, между прочим, что всё именно этим может закончиться! – пригрозил он пальцем, слегка повысив тон, – Но ты сумел меня переубедить, и вот результат. Пожалуйста. Даже на окупаемость не выходим.

– Может, просто маркетинговую стратегию поменять? – сухо предложил писатель, невольно подчёркивая своё внешнее безразличие к создавшейся ситуации.

– Стратегию, говоришь? Да нет, батенька. Не хотел я тебе говорить, но придётся, как видно. Что случилось, Саш? Где твой оптимизм, юмор? Ты же так живо вначале писал! Ну, есть же талант! Этого у тебя не отнять. Откуда вдруг эта смертная тоска в твоей последней книге? Кстати, первые главы новой рукописи я тоже прочитал, и там то же самое. Будто подменили человека! А твой читатель хочет тебя, а не этого мрачного зануду. Никто не хочет слушать жалоб на одиночество и тоску. Выйди и оглядись вокруг. Да ведь сплошь поникшие мрачные лица. Люди словно окопались в своих многоэтажках. Они просто разучились общаться друг с другом и жрут своё одиночество, словно яд, на завтрак, обед и ужин. А ты им своего Сеню, словно списанного с них самих, подсовываешь. Да ещё и в могилу его в результате закапываешь. Ты ведь всех их вместе с ним хоронишь. Я ведь тебе объяснял уже.

– Но это же правда. История мною из жизни взята, – попытался вяло оправдаться Вольский.