Читать книгу Ванечка и цветы чертополоха онлайн

– Непременно будет, если я до этого прекрасного времени доживу. Также возможен рак лёгких, инфаркт и всё такое прочее.

– Это, конечно, очень забавно, всё, что вы говорите.

Тон у Милы был грустнее некуда.

– Ладно, признаю, – сказал Палашов совершенно серьёзно и даже печально, – у нас действительно всё хуже некуда.

Они сидели и молчали. Он смотрел на неё, она – на стол. Несколько минут прошли в этом как будто поминальном молчании.

– Посмотри, мы ещё живы. – Первым сдался мужчина. – Знаешь, иногда такие сухари, как я, иссушенные всеми ветрами страны, сохраняются довольно-таки долго. И болячки их не берут. А теперь мне надо быстренько побриться, а то, неровён час, целоваться придётся…

Он нагнулся к чемоданчику и извлёк из него станок для бритья и тюбик с пеной, круглое зеркало на подставке и металлический маленький стаканчик. Мила забрала тарелки и бокалы, освобождая ему место. Она подошла к плите и нырнула взглядом сначала в одну кастрюлю, потом – в другую. Под одной кастрюлей газ она погасила. Вероятно, это была кастрюля с рисом. Курица не могла так быстро приготовиться. Тем временем Палашов расположился за столом лицом к Миле, чтобы она была всё время у него перед глазами. Он расстегнул несколько пуговиц на рубашке и стянул её за ворот, бросил на соседний стул. Мила мыла посуду, засучив рукава на рубашке в мелкую клетку из голубых и жёлтых полосок (почему-то она рассталась с утренней футболкой; может, заляпала краской?), и не обращала внимания на следователя. Тогда он взял стаканчик и подошёл к плите наполнить его горячим кипятком из чайника. Девушка заметила это и невольно взглянула на него.

– Ух! Сколько у вас всяких шрамов! Откуда они у вас?

– Это много длинных историй.

– А вы проведёте экскурсию для меня?

– Вообще, я этим не промышляю… Но об одном из них могу, так и быть, сказать пару слов исключительно для тебя. Выбирай сама о каком.

– Давайте о том чудном, который у вас на груди.

Мила продолжала мыть тарелки. Палашов рассмеялся, и она обернулась к нему.

– В чём дело?