Читать книгу Кавказские истории Заурбека онлайн

Через минут сорок на трибуну опять взошла Светлана Мухадиновна Хараева и произнесла примерно следующие слова: «Дорогие товарищи! Светлая память о Леониде Ильиче навечно останется в наших сердцах! Траурный митинг прошу считать закрытым». Во время этих слов в актовом зале стояла гробовая тишина, всё-таки траур. И вдруг среди этой пронизывающей тишины, после закрывающих митинг слов, кто-то очень громко начал хлопать. Этим хлопающим оказался Анзор Канаметов, который жил в доме по проспекту Ленина 49, который кажется, тогда учился 9 классе. Каждый его хлопок острыми гвоздями разлетался по залу неимоверными раскатами, грохотом. Толпа расступилась вокруг Канаметова. Со сцены уже бежали к Анзору завучи – Джандосова Надежда Васильевна и Житиева Раиса Мустафаевна. Они схватили Анзора Канаметова за руки и потряхивая волокли в учительскую.

Канаметова, по прозвищу «Канамич» из школы быстренько выперли. В то время такой проступок был сравни уголовному преступлению. По школе ходили слухи, что Канамич был под легким кайфом, так сказать в тягах. Хотя он был спортсменом, кмс по настольному теннису, комсомольцем! Видимо нужно было объяснить такую выходку ученика пятой школы и её объяснили, запустив соответствующий слух. Иначе как было бы оправдаться руководству школы, партийной организации и комсомолу перед вышестоящими органами? Безусловно зная Канамича с детских самых лет Зурик спросил его: «почему он захлопал в ладоши?» Канамич рассказал, что обычно в конце всех митингов хлопали, а он не знал, что на траурном митинге хлопать не следует, ведь генерального секретаря в его жизни хоронили первый раз. Поэтому пострадал зазря и выгнали его из школы несправедливо. Даже будучи уже взрослыми, когда пацаны со смехом напоминал ему эту историю, Канамич как-бы не смеялся. Не смешно ему было. Но зато эта история осталась в памяти у всех, кто в те годы учился в пятой школе.

Директор Светлана Мухадиновна понимала, что Канамич никоим образом не собирался оскорбить память Леонида Ильича, но и оставить ЧП без внимания было опасным тогда делом. Непременно нашёлся бы человек, кто стуканул бы в министерство просвещения или даже в обком партии, что директор школы Хараева, жена судьи Виктора Локова, дочь известного партийного деятеля, не приняла меры в отношении «сильно» провинившегося ученика школы. ЧП было политического характера и меры безусловно были приняты.