Читать книгу Чужой среди своих 3 онлайн
Я ещё не знаю, как, но ситуация эта мне обрыдла до крайности. Школа, мать её… я ведь шёл навстречу, участвуя в самодеятельности и в олимпиадах, выступая в шахматных турнирах.
Дирекция всё это воспринимала как должное, не делая ответного алаверды[28].
Я уже подходил к ним и сам, и вместе с родителями, и посылал отца… но нет.
– Ну и чёрт с вами! – сплёвываю и ускоряю шаг, спеша домой.
Дома, отряхнувшись в подъезде от снега веником, поставленным возле входной двери специально для этих целей, повесил пальто на вешалку, погладил ткнувшуюся мне в колени в Панну и разулся, сразу же сунув ноги в тапочки и пройдя в ванную. Умывшись, с минут стоял, глядя на себя в зеркало, а потом, набрав в тазик ледяной воды, решительно сунул туда голову!
– Ну вот, – глуховато сказал я, глядя в зеркало минут спустя, – совсем другое дело!
Спохватившись, вытер голову полотенцем, благо, стрижка у меня короткая, под бокс, да и стригся я на той неделе, не успев обрасти. Битловские патлы, увы, не для меня, по крайней мере, не сейчас. Подростковый, мать его, пубертат во всей красе, и если прыщей и угрей у меня не слишком много, то вот с волосами беда.
В комнате, переодевшись в домашнее, прошёл на кухню, где слышны разговоры гостей.
– А, Мишенька, дорогой, иди сюда! – приветствует меня тётя Ида Рубинштейн, и я, как послушный еврейский мальчик, позволяю себя поцеловать, потрепать за щёки и выслушать, что я стал совсем взрослым и красивым. Тётя Ида – такая еврейская стихия, в честь которой в будущем называли бы ураганы.
– Добрый вечер, – чуть запоздало здороваюсь с остальными и наклоняюсь к маме, клюнувшей меня в щёку.
На кухне – все свои да наши, и даже Бронислава Георгиевна, через одного из супругов – тоже да! Биография у неё сложная, запутанная, и количество мужей, арестов, этапов и проведённых в лагерях лет несколько избыточно и с трудом умещается в голове.
Всё это ещё и сжато, насыщено событиями до предела, звучит именами, встречами и родственными связями. А до кучи – подписками, регулярным отдыхом в санаториях, где собираются только многажды проверенные и заслуженные товарищи, и связями, такими разветвлёнными и странными, что мне её жизнь кажется одной большой фальсификацией.