Читать книгу Цветы в паутине онлайн
«Боже мой, как я изменился!» – подумал он, с отвращением увидев стоявшую на трельяже бутылку портвейна.
Христа ради, нет, он не был заросшим или грязным, но его лицо так сильно состарилось, а темные круги под глазами так многое ему сказали, что от жалости к себе он заплакал – сначала несильно, а потом чуть ли не навзрыд. Александр Николаевич закрыл глаза, стыдясь снова посмотреть на свое отражение. Обжигая кожу, по его щекам текли слезы, капая на давно не мытый пол. В то же время он их не сдерживал, или не хотел, словно тем самым смог бы сорвать какой-то куш. И сорвал: вытерев лицо рукой, учитель, наконец, почувствовал долгожданное облегчение, но… вместе с ним пришло и чувство досады, и он вдруг завыл. Словно предчувствуя беду, Александр Николаевич заметался по комнате, понимая: что-то надо делать! Сразу же захотелось что-то изменить в себе, доказать, что он не такой (хотя какой именно «не такой», он вряд ли объяснил бы), что он достоин таких изменений, и ради них пойдет до конца.
Чтобы с чего-то начать, он стал убирать в доме, напевая себе под нос какую-то песню, и, убирая до ночи, вымыл его от и до. И вот, когда Александр Николаевич осмотрел свое жилище, ему вдруг захотелось жить!, а если бы понадобилось, то ради этого и изменить предначертанное! Сердце заныло, словно в ответ на такое навязчивое желание, оснований для которого он не находил ни сердцем, ни разумом.
– Жи-и-и-и-ить… Умирать не хочу! – прошептал он. – Я… не хочу умирать!
Уживаться с мыслями о смерти он, конечно же, не собирался, и ради этого хотелось измениться еще больше – чтобы можно было вернуть то, чего он был лишен в последнее время. Голова с черными мозгами (разве могут быть там мозги другого цвета, если думаешь о смерти?! – наверняка они черны и беспросветны!) закружилась от нахлынувших эмоций, и он ощутил невероятную энергию, которой требовалось найти применение прямо сейчас. Ах, как ему захотелось вернуться к прошлой жизни, к прежним увлечениям!
И тогда он взобрался на чердак, и из его глаз от переизбытка чувств опять закапали слезы – такие непривычные и такие горячие.