Читать книгу Переросток онлайн

*

Неисповедимы, как говорят, дороги наши. Правильно, видимо, говорили, эти мудрецы. Как вот и сейчас, когда мы отправились дальше от этой татарской деревни. Что нас ожидала в пути, мы не знали. Солнышко, к тому времени, весь уже выглянул, встал у кромки горизонта. Такое большущее, глядя в прищуре на это громадное солнце – а по – другому варианту нельзя было на нее смотреть – ослепляла глаза. Брат отца, не преминул вставить свое очередное мудрое слово: «День славный будет, Максимка. Слава те господу». Еще, подтверждая своих слов, вдобавок перекрестил себя. Что поделаешь, они уже в таком возрасте. К пятой десятке перемахнули. Им и коммунисты теперь не указ. Какого бога им верить. Живут своей жизнью. Никому не мешают. А вера к Господу богу, это у них, в крови, видимо. Чуть что, сразу крестят себя, бормоча про себя: господи, помилуй. А кобылка наша, видимо, подустала. Перестала хвостом своим вилять, бить меня. Стала, чаще косится на нас. Видимо, хотела сказать: «Дайте мне чуть передохнуть? Устала ведь я». А с другой стороны, чего ей уставать, ведь тяжести у нас в телеге нет. Сто штук березовых веников, да мы еще. Река Черемшан от колеи дороги еще рядом. Пока далеко не отошли от нее, надо бы нам, действительно, ненамного отдых сделать для нашей кобылки. Трава тут обильная, сочная, да и вода рядом. Напоить ей, дать ей немного пощипать, эту влажную с росою траву. Да и самим развести костер, подогреть воду в чайнике, утолить себя чаем. «Ладно, – говорит, обращаясь к нам, дядя Коля. – Сделаем немного передышку. Успеть – успеем. Поезд без нас не уйдет, Максимка. Кобылке дадим чуть подкрепиться». Остановившись у реки, мы быстро распрягли кобылку. Я с нею чуть еще походил по кругу, чтобы она чуть поостыла, затем прицепили к узде вожжи, а другой конец к телеге, отпустили ее к воде. Затем она, утолив жажду, сама потянулась к сочным травам. А мы, занялись с костром. Слава бога тут, дров не надо было искать. Вдоль берега было много высохших кустов вербы. Это, наверное, они зиму суровую не выдержали, замерзли, а к весне, те, которые были укрытые снегом, ожили, распустили свои серёжки. Теперь эти серёжки растушёванные, как пухлые бабы в одежде, вялые уже видом, смотрелись на нас старчески устало. Мы, конечно, срубали топором с этих кустов только те высохшие ветки, у этих верб. Живых, мы старались не очень их тревожить. Слава бога. И погода нас, правда, благоприятствовала. Не видать пока на небе дождевых несущихся облаков. Смех смехом, а дядя Коля, оправдывая эту сырость, на самом деле, в полном серьезе, говорит нам, что в этом виноват сам Хрущев Никита Сергеевич, которого, выгнал с поста, Брежнев Леонид Ильич. Интересно его слушать. С тех пор, как Брежнев занял за место Хрущева, он все подшучивает над ними. Будто и страха не ведает. Оно, конечно, и его понять можно. Он прошел войну. Страха у него уже нет. Ведь не бывает же двух смертей. С одной, живым вернулся, а с другой? Сколько бояться ему еще? При Сталине боялись. При Маленкове? (это из истории). Он чуть успел порулить со страной, пока Хрущев Никита Сергеевич, его окончательно не вытолкнул с поста. Да и, как, никак, он, дядя Коля, все же сидит теперь, ближе к власти, в правлении. Слышал не раз, наверное, краешком уха, что тут говорят, об этом случае. А тут, по выводам словам дяди Коли, ему все равно, кто там, в Москве «командир». «Главное, – говорит он, – затягиваясь свою цигарку, – они нас до ниток не обобрали. Житья уже нет от этих займов. Заставляют ведь! А с огородами, что… учудили. Курам же смех! Ну, скажи, Максимка. Вот у меня срезали четыре сотки с огорода, будто лишними они оказались. Пришли, замерили, сказали: Эти четыре сотки лишние. Не положено, – сказали. – Там теперь не картошка растет, а бурьян с крапивой. Кому они выгоду сделали? Вслух об этом говорить нельзя. Не поймут правильно. Эха – х – а, – вздыхает он. – Войну лучше было. Мечтали, кто еще жив был. Эх, жизнь, какая будет после войны. А ты не слушай, – говорит он мне, лаская меня шершавой ладонью по голове. – У тебя, лучше будет жизнь. Учись». Нам уже пора собираться. Засиделись мы тут у костра. Как бы нам не опоздать. В зените уже солнышко. Даже пригревает. Слава бога. Видимо, дождя сегодня не будет. А хотя, кто его знает? Пока его нет, а после… когда отъедем? Всякое же в жизни бывает. А место мы все же хорошее выбрали для нашего короткого отдыха. Рядом река. Хотя, гул от нее, ушам бьет нас. Течение у нее быстрое. Будто она бесконечной струёй двигается, вернее, растягивается. Это, когда долго смотришь на реку. И берега тут не крутые. Плоские. И далеко видно отсюда во все стороны. Татарское село, и этот мечеть, сейчас видится мне как в легком мареве. Но хватит обозревать на эту красоту. Спешу к лошадке, которая теперь стоит смирно среди этой обильной травы, с дрожью потрясывая белую волосяную шкуру, по бокам. Подвожу ее к оглоблям задом, надеваю на ее голову хомут, а чересседельник, с подстилкой, вяленой из шерсти овцы, уже накидывает на ее круп, дядя Коля. А папа, тушит костер, заливая его водою из чайника. Когда уже запрягли кобылку, мы уселись в телегу.