Читать книгу Это и другое. Записки рыжего хулигана онлайн

Среди дежурных прапоров был один уродец (ясен пень – неженатый, назовём его Иванов), который солдат, мягко говоря, не очень любил. Но при этом осознавал свою власть над ними.

И вот сидит паренёк ночью, книгу читает, изо всех сил старается не заснуть, а тут прапор!

– Ах ты такой и так тебя туда! Взорвать нас всех хочешь?!

Хвать книгу – и в топку! А бойцу потом перед библиотекой отчитываться!

Неприятный был прапор.

И вот однажды возвращается утром смена с котельной, и Серега Гиляжев рассказывает.

– Иванов – мудло! Сижу, политтетрадь заполняю, он из-за спины подходит, хвать тетрадь, на пол швырнул и давай по ней топтаться! Ну вот нахуя, а главное – зачем?!

Тут его друган Серёга Лисягин – очень умный москвич из мажоров с тонким чувством юмора (о нем ещё позже будет) – просиял лицом. Говорит – ща!

Наверняка он перед тем увидел в окно, что к казарме движется Зампоглот. Вот он зашёл, и Лисягин сразу к нему навстречу.

– Товарищ прапорщик, это же как такое может быть?! Мы сегодня несли дежурство на котельной, рядовой Гиляжев заполнял тетрадь по политзанятиям согласно всем вашим мудрым указаниям, а прапорщик Иванов подбежал, схватил тетрадь, бросил на пол и начал по ней топтаться! А там, между прочим, цитаты из товарища Ленина!

Зампоглот просто офигел и накатал на Иванова докладную в политотдел части, что тот попирал ногами работы Ленина!!!

В политотделе, конечно, прихуели – они-то знали, что Зампоглот малость того… не по уму усердный, но чтоб у него кукуха свистнула до такой степени?!

Иванова, конечно, к себе вызвали и для виду втык сделали – надо ж было как-то реагировать, докладная же!

После этой явно милой беседы он на бойцов стал смотреть чуть-чуть со страхом и злобой. И больше не заёбывал.

Хоть какая-то польза от замполита!

Так вот о говне

Осень 86-го (запомнил чётко, потому что через пару месяцев один из героев повествования Петрович дембельнулся), воскресенье. Народу в казарме почти нет – кто на дежурстве, кто в кино (нас по выходным гоняли в кино – в солдатский или офицерский клуб). Службу бдят двое молодых дневальных и дежурный по роте крупных размеров москвич Андрюха Потапов. Вообще-то он Николаевич, но получил прозвище Петрович. Петровича забрали на полтора года за год до окончания московского пединститута (прям как замполита), он неплохо рисовал, поэтому получил от меня эпиграмму: