Читать книгу Математическое ожидание случайной величины онлайн

Но до этих, новых и неведомых тогда, за горизонтом будущей жизни, событий в, том осеннем поезде, медленно ползучем через горячие пески еще бесконечно далеко.

• А поезд шел, вагоны волоча,
• Назад клонили головы деревья
• Нас двое. Разговор о мелочах,
• А вспять и мимо убегало время.
• И незаметно, перешли на «ты».
• Слова в слова вплетали откровенья.
• А поезд шел. Леса, поля, мосты.
• Летели в прошлое, мешая свет и тени.

Лепестки пустынных маков по весне трепетны и нежны. Огненный всполох каждого цветка, словно пронзительный голос, молодой и полной тревожных надежд души, устремлённой в неизбежность, без рассудительной осторожности, свойственной опыту бывалых. Маки в пустыне, не покрывают поверхность, монотонными алыми коврами подобно степным, или растущим в предгорьях. Там они звучат громогласным хором, огибающим волнами рельеф, и выводящим плавную многоголосую широту подобно океанской волне, что колышется и ворочается даже в самую безветренную погоду. Маки в пустыне возникают ниоткуда малыми островками, и раскрываются в своем величии, только когда приближаешься к ним. И растворяются в унылой бледной охре песков по мере удаления от них.

Движение через эту безбрежность на поезде, который, видимо тоже, впадая в благостный транс, от созерцания слегка всхолмленной действительности от горизонта до горизонта, расцвеченной буро-зелеными бугорками саксаулов и росплеском пылающих маковых пятен, становится частью великой азиатской гармонии: «э-э, куда спешим – такой жара?». И, действительно, жаркий воздух юга для местных жителей, определяет особый ритм жизни, в который весьма непросто встроиться, когда ты, молод, упруг, впитал бодрящую свежесть северного и умеренного климата. А, еще: амбициозен, весьма охоч до приключений и романтики дальних странствий. А поезд идёт. Удивительно точно описание его движения в этих местах, именно словом: «идёт». Пейзажу за окном нисколько не мешают, привычно раздражающие мельтешением, опоры контактной сети электрифицированных дорог. Воистину, мудрость была великой у советской власти, что оставила среднеазиатскую железную дорогу на тепловой тяге. Результатом стал слегка незаштрихованный цивилизацией пейзаж, рассеченный лишь унылой парой рельс однопутки, да пунктиром телеграфной линии и СЦБ. И ничто не отвлекает взора, с выставленным на бесконечность фокусным расстоянием, от медитации с погружением во время, в котором нет ни прошлого, ни будущего. Всё, возникающее в сознании вспышками подобно ярким маковым пятнам, то обжигает сочностью переживания, то затихающим колебанием растворяется в небытие, как маки, их тающим цветом вдали.