Читать книгу Математическое ожидание случайной величины онлайн

По первым месяцу – двум, богатого и тесного общения, образованной и культурной части экспедиции с рабочим классом, в перечисленном выше стрессе, и адекватном ему лексиконе, всё наносное, и деланное долгими годами: музыкальных школ, кружков театрального мастерства, и бальных танцев, шахматных клубов, и прочих атрибутов внеклассного воспитания, укрепленное полусотней гуманитарных и технических дисциплин, успешно сданных на экзаменах в ВУЗе, растворяется и тает в местном скупом диалекте, сокращаясь до абсолютной достаточности трех-четырех десятков слов, от трех до пяти букв, в каждом.

Зато приобретается цепкий навык, считывать масть и рамс представителя блатного мира, общей судьбою, пересекаемого в пространстве, на отведенном фронте работ. А в их мире, не всякому и руку-то, пожать можно. Дабы, самому, еще и рукопожатность сохранить.

– Сергей, – протянул, привычно, я собеседнику руку, будучи еще не в неведении тонкостей местного протокола.

После трех дней пути, в плацкартном Москва-Ташкент, полусмраде без кондиционеров, в голове еще постукивал ритм, и туловище пошатывало. Со, свежим еще, воспоминанием, деловых традиций годовой давности преддипломной практики, проведенной на Памире, в системе академии наук СССР, я пока не отдавал себе отчета в принципиальной разности нравов и обычаев, свойственных науке и производству.

Валек оглядел меня еще раз, сверху вниз, с выражением на лице исследователя насекомых, и осторожно позволил себя за руку подержать.

– Не, ну так-то, хрен тя знает, – сказал он. Приличные люди за тебя сообщили, мол, человек ты с понятием. И даже работящий. Посмотрим, оно как.

После сказанного он извлек откуда-то бутылку зеленого стекла, формата тех, в которые в Москве разливали исключительно лимонад. На этой красовалась надпись: «Вермут», и венчала сие совершенство, крышка с козырьком по типу водочной «пей до дна», не предусматривающую, даже самой робкой мысли о возможности, о закрытии ею горлышка, после вскрытия.

Интерьер, отведенного мне места обитания, не изобиловал избытком мебели. Помимо кровати была вешалка из гвоздей, вбитых в стену, и полуметровой ширины подоконник, служивший столом и полкой одновременно. Рядом стоял табурет.