Читать книгу Оборотни Аррет. Когда рушатся стены онлайн

ЧАСТЬ I. Из мертвых к живым

Глава 1. На связи ― АV

Адриан

На автомате отмечая в бланках правильные ответы на заданные вопросы по срезу древнеистории становления архов, держал связь со своим рыжим чудом.

«Наконец-то добила предпоследний зачет, ух, осталось сдать медитативное планирование и норматив по физ-подготовке, и все! Адриан, ты слышишь?! Всего один денек ― и мы с тобой наконец увидимся. Эх, надеюсь, я все сдам, и обойдемся без казусов».

«Слышу и тоже по тебе очень соскучился. По поводу зачета: сдашь, никуда не денешься, милая», – с усмешкой прикусил кончик карандаша, бросил равнодушный взгляд на проходящего мимо архпрейма, снова опустил голову к тесту, перечитывая вопрос еще раз.

В каком году издали указ об отмене «Шайнрен эдет»; в чем оно заключается?

Господи. Кто создавал этот тест? Первокурсник?

«Да? Я бы не была так в этом уверена. Допустим, «медитатику» я сдам, все-таки проецирование, визуализация и деконцентрация у меня выходит вполне себе хорошо, во всяком случае, не хуже, чем у других вейдари, то подготовку… у-у-у… Ты бы видел, как в прошлый раз нас гонял сам Завьялов. Он – монстр!!! Вот скажи, зачем нам, пространственным вейдарам, физическая подготовка?!»

«М-г».

Так, отметим: три тысячи одиннадцатый от сотворения Реа, и заключается в отмене рабского приговора в наследственном отношении. То есть, дети и внуки раба по рождению были свободными.

Мои губы исказились в ядовитой ухмылке. Так-то оно так, да не совсем. Например, не учитывалось право раба-родителя, который со спокойной душой мог продать своего несовершеннолетнего ребенка в то же рабство. А между тем это была распространенная практика, поскольку до достижения ребенком совершеннолетнего возраста он являлся абсолютной собственностью родителя. Редко кто на самом деле оказывался свободным. Платили за таких кандидатов немало. Но если судить по справедливости, в нынешнее время у ахрахов все обстоит не настолько плохо. Рабство окончательно отменили в прошлом столетии, но и совершенной свободой всех и вся, и особенно среди прекрасного пола пахло слабо.