Читать книгу Знаешь, так хочется жить! онлайн
В глубине души Ольга чувствовала, что на этом тренинге говорят об очень важных и нужных вещах, которые порой не выглядели прописными истинами, но помимо азарта, все это вызывало щемящую боль в сердце. У Ольги было такое ощущение, что ее нутро карябают ногтями, и, хотя это не сильно больно, но очень неприятно.
На второй день стало еще хуже. Если в первый день ведущий порой доводил ее до тремора и холодных пальцев рук своими призывами выйти из зоны комфорта – давно она уже не испытывала таких приступов немотивированной тревоги, – то теперь, своими эмоционально насыщенными речами, как будто пытался ранить ее еще глубже, еще сильнее…Сердце ныло все больше.
Для выполнения упражнений вся аудитория была поделена на малые группы. Капитан ее группы, – из тех, что уже давно прошли этот тренинг, – постоянно подчеркивала, что надо раскрыться, включить максимально искренность, убрать маски, но как это сделать?! Ольга старалась, очень старалась, но сердце оставалось каменным и как пробиться через эту броню, она никак не могла вообразить.
И вот сейчас она должна выполнить, пожалуй, самое главное, самое важное упражнение тренинга – находясь на «горячей точке», раскрыть себя, раскрыться перед чужими людьми, в группе, потому что, как сказал ведущий, это легче и безопаснее, чем раскрыться перед близкими. И это работает… Так сказал ведущий… «Ну что ж, попытаемся еще раз», – мысленно произнесла Ольга. – «А что еще остается»?
Свет был приглушен, и огромный зал находился в полумраке. В центре каждого из кругов, которые образовывали восемь или десять человек – участников тренинга, стояли небольшие переносные свечки–фонарики, которые создавали необычную подсветку, из-за чего появлялось ощущение какой-то тайны, важности, значимости происходящего. Негромко играла медитативная музыка, из разных мест просторного зала раздавались то всхлипывания и рыдания, то торжествующие крики и овации. Вдруг, привычное скептическое состояние Ольгиного разума понемногу начало пропадать, а на смену ему стало появляться ощущение спонтанности, как в детстве, когда не надо притворяться и обращать внимание на реакцию окружающих на твои слова и действия, когда даже и мыслей не было о том, как тебя воспримут. И, – она сразу это заметила, – ей даже не приходилось что-то делать для этого, как-то себя заставлять, хотя буквально пару десятков минут назад, как и, вообще, в последние годы жизни, любое проявление положительных эмоций и, даже, спонтанного искреннего выражения каких-то чувств, требовали от нее особых усилий. И единственным способом выходы наружу ее эмоций были истерики, но заканчивались они почти каждый раз плачевно.