Читать книгу Учебники Судьбы. Один за всех онлайн

Машка выпила кофе, доела сухари и окончательно поняла, что не собирается ради сомнительного бонуса к силе заклинаний рисковать жизнью и красотой.

– Спасибо за перекус, – сказала она трактирщику. – Сколько я вам должна?

Хозяин переглянулся с женой и елейным тоном ответил:

– Серебряный чанд.

Мащка стала рыться в сумочке, чтобы отдать монету, но вдруг задумалась о чём-то, и мысли эти ей явно не нравились.

– Погодите. Если я не ослышалась, за ночёвку вы берёте серебряный чанд. Я же только заказала сухари и кофе. Почему цена такая же?

Трактирщик снова переглянулся с женой и уже приготовился долго распространяться про акцизы на кофе и дороговизну зёрен, как вдруг снаружи раздались крики и звон стали. Все, находящиеся на первом этаже, ринулись к двери.

– Янкель! – крикнула в ужасе Машка, увидев, как мальчишка из её класса тоненькой шпагой сдерживает яростные удары мужчины, одетого в чёрную шляпу и такого же цвета мантию, сапоги и штаны. Мужчина наседал, сдвигая Янкеля к загону для лошадей, где последнему придётся либо кувыркнуться через низенький заборчик, либо сдаться.

Её истошный вопль отвлёк внимание будущего мушкетёра, и Янкель потерял бдительность, уставившись на выбежавших из трактира людей.

Острие шпаги вонзилось мальчишке в правое плечо.

Дневник Фила Лоренцо

Семнадцатое сентября


Я так и думал, что продолжу сегодня писать – на завтра оставлять никак нельзя! События развивались с такой скоростью! Грех упустить хотя бы один момент. Грех для будущих поколений, которые будут читать мой дневник. И для меня в будущем тоже. Сяду в удобное кресло, налью себе огромную кружку какао и начну вспоминать… как лежал раненым в трактире, ага!

Нет, на самом деле главное же здесь даже не я, а великая хроника событий.

Вчера ко мне в комнату принесли бедного Янкеля! Обычно бледный, он выглядел бледнее обычного. Ремнём затянули место выше тёмного пятна – его первого боевого ранения. Я сначала боялся даже заговорить с ним.

Во-первых, он еле-еле жив. Вдруг в голове у него безумие, и на меня польются дикие пророчества?