Читать книгу Учение о категориях. Том третий. Категории спекулятивного мышления онлайн

С другой стороны, конечно, простой временной поток изменений не мог бы быть причинностью, если бы он не обладал перпендикулярными времени измерениями, посредством которых интенсивность сначала разделяется на большинство частичных интенсивностей. Ибо только между большинством возможны динамические отношения, которые проявляются как причинность от одного к другому, а от одного к другому – как противодействие и взаимодействие (Gr. IV. 89.). Причинность вполне может существовать между частичными функциями индивида; но в случае с индивидом, не имеющим отношения к другим индивидам и обладающим только одной, неразделенной функцией, причинность была бы уже невозможна. Разделение функции в рамках одного индивида на несколько частичных функций, которые сталкиваются и взаимодействуют друг с другом, однако, всегда предполагает principium individua- tionis, то есть пространственность, а также временность (ср. выше с. 163-165), будь то в составном индивиде внешности причинно взаимодействующие частичные функции основаны на пространственно разделенных компонентах (материальных индивидах низшего порядка), будь то в абсолютном индивиде сущности общая деятельность, разделенная пространственным разделением, производит взаимодействующие индивиды в первую очередь через столкновение их частичных функций. Поэтому если, рассматривая выше отношение причинности к пространству, мы пришли к причинности от одного к другому, к взаимодействию и противодействию, то отношение причинности ко времени не отрицалось, а лишь условно оставалось вне уравнения. Точно так же, когда мы рассматривали отношение причинности ко времени, ее отношение к пространству не отрицалось, а скорее уже молчаливо предполагалось. Раздельное рассмотрение этих двух отношений было произвольной абстракцией, возникшей лишь из-за неспособности дискурсивной мысли исследовать несколько отношений одновременно. Теперь мы увидели, что отношение к пространству и отношение ко времени одинаково необходимы для причинности и что она перестает быть причинностью, как только одно из этих двух отношений отрывается от нее. Без трансцендентной пространственности и временности нет трансцендентной причинности (т. е. нет причинности вообще, поскольку нет и не может быть никакой другой, кроме трансцендентной причинности). Но без трансцендентной причинности также нет трансцендентной пространственности и временности! Ибо пространственность, как мы видели выше, сначала устанавливается динамическими отношениями, которые мы теперь признали причинностью, а временность, по крайней мере, получает свою определенность только через причинность, которая определяет как временные Prius и Posterius, так и скорость временных изменений в реальных процессах. (Gr. IV. 36.)